Космопорт - Сергей Чернов (1999)

— Мои начнут, — Арсению не терпится и причину озвучивает сразу: — Оплачивать как будете?

— По факту приёмки. Вдруг брак обнаружится. Безналичным переводом через Сбер.

Работа немедленно стартует. Мы с Иннокентием проверяем окно за окном, он — размеры, я — комплектность. Где-то после третьего десятка одно окно отставляю, вернее, приказываю поставить в сторону — царапину обнаружил.

Затем прибывают парни, и работа вскипает, как подоспевший чайник. По итогу три окна бракуем, парни с Иннокентием и его людьми уезжают, кто в кабине фуры, кто в грузовиках. Остальным приходится нанимать газельку. Прямо здесь, у сияющего Арсения.

— Итак, — подбиваем бабки. — Всего… получается один миллион семьсот шестьдесят тысяч. Минус скидка в 2,5%, учитываем аванс, итого: один миллион шестьсот шестнадцать тысяч. И три окна остаётесь должны.

Довольный Арсений быстро распечатывает счёт-фактуру. Ставлю подписи и прикладываю печать. Очень бережно менеджер прячет ценную бумагу.

— Когда ждать перевод?

— Насколько помню, банк уже не работает, — искин вытаскивает нужную инфу из памяти. — Значит, завтра. У вас сберовский счёт, поэтому придёт быстро.

Когда уходим, уже на пороге слышу захлёбывающийся от восторга голос менеджера, докладывающего шефу о грандиозной экономической победе.

Глава 12

Новое поколение стахановцев

24 июня, понедельник, время 08:40.

Байконур, 113-ая площадка. Андрей Лакшин.

Шестиметровая платформа уверенно ползёт вверх, едва касаясь роликами стены. Мы в робах и касках. Строительный бригадир Василич наш наряд в стиле милитари забраковал и снабдил своим, хотя не всех, только тех, кто снаружи работает. Мы его тоже удивили. Вчера.

— Данунахер! — сказали мы ему, когда он предложил план действий.

Строительную платформу, на которой мы сейчас бодро ползём ввысь, Василич с Иннокентием Романовичем задумали использовать как подъёмник. И разбросать оконные блоки по всему дому, чтобы не таскаться с ними по лестницам. Мы прикинули возню с перемещением, неторопливость хода платформы и выразили своё отношение коротким и ёмким словом. У Василича глаза на лоб полезли, когда мы за неполный час растаскали оконные и балконные сборки по всему дому. А чё? Нас полтора десятка рыл, зарядку намеренно ограничили по времени и нагрузке, так что галопом всё и разнесли. По улице трусцой, по лестнице шагами через две ступеньки. Сгоряча на одном окне трещину повесили, но Василич только коротко ругнулся.

Так что мы сейчас начнём красить торец здания. Хотя слово «красить» не подходит, краска какая-то бесцветная, со слабым серым оттенком. А парни под руководством Василича и ещё одного спеца натаскиваются на монтаже окон. Ещё одна бригада выдирает старые рамы. И четвёрка командирована на изготовление стеклопакетов.

Приехали! Крыша начинается чуть выше головы, можно начинать. Вниз стараюсь не смотреть, ну его нафиг! Пашка свою половину заканчивает чуть раньше, придирчиво рассматриваю его работу. Проплешин вроде нет.

— Андрюх, а зачем мы это делаем? Цвет, считай, тот же самый!

— Надо слушать ухом, а не брюхом. Краска не простая, а теплозащитная. На двадцать процентов уменьшает теплопотери. Парадигма такая у нашего командования, — вот и свою половину заканчиваю. — Ну что, опускаемся?

Ещё до обеда успеваем замазать всю стену и принимаемся за перемещение платформы к противоположному торцу дома. Василичу приходится наращивать кабель. Нетрудно, у них всё предусмотрено, есть удлинитель на катушке. Трёхфазный.