Книга воспоминаний - Петер Надаш

Она говорила тихо, не прерываясь, глубоким прочувствованным голосом, говорила только губами, улыбкой, скрывая свои слова от любопытствующих ушей, то есть крайне сдержанно, сохраняя при этом видимость безупречно раскрепощенной светской беседы, но примешивая к ней и напряженные отзвуки только что прерванной репетиции, рачительно используя неизрасходованную энергию для того, чтобы пригасить в себе ту неподдельную радость и страсть, которую пробуждало в ней само присутствие и физическая близость Мельхиора; но в данном случае, сколь бы экономными ни были эти актерские средства, именно из-за их мастерского дозирования и экономности ее нельзя было не заметить, и все останавливались, огладывались, смотрели им вслед, перешептывались за их спинами, тайно или открыто разглядывали ее лицо, подталкивали друг друга локтями, женщины пялились на ее наряд и грациозно спокойную поступь, а мужчины, маскируюсь холодными взглядами, нежно оглаживали глазами ее груди, мысленно лапали ее крепкий стан или, совсем разыгравшись, шлепали по заднице, округлой и очень заманчивой, словом, пока она поднималась, казалось бы, целиком увлеченная другим, своим избранным, все, сообразно манерам и вкусам, вели себя так, словно она была их исключительной собственностью, их общей любовницей или младшей сестрой, и таким образом, благодаря ей, мы тоже выделялись в глазах любопытствующих, были, можно сказать, статистами в сцене явления Теи публике.

Побуждаемый скорее ситуацией, чем подлинным любопытством, я, симулируя неосведомленность и удивление, спросил у долговязого, с растрепанной черной шевелюрой француза, что его сюда привело, на что он, поднимаясь со мной по лестнице, склонился ко мне с дружелюбным и сдержанным, но вместе с тем снисходительным выражением лица; меня несколько удивили его узкие и какие-то плоские глаза, глазные яблоки, казалось, с трудом поворачивались в тесных глазницах, отчего взгляд его выглядел цепким и острым; но тем временем я больше прислушивался к тому, что напевает Тея на ухо мужчине, которого я ощущал своим телом: плечом, рукой, боком.

Француз, строя почти безупречные, но с акцентами его родной речи фразы, ответил, что живет он не здесь, точнее, не в этой половине города, однако бывает здесь часто и с удовольствием, и что наше приглашение пришлось как нельзя кстати, потому что он собирался посмотреть этот спектакль, но, честно сказать, ему не совсем понятно, почему я был удивлен, что он здесь? дело в том, что для него этот мир отнюдь не такой чужой, как, возможно, я думаю, напротив, он чувствует здесь себя дома, в отличие от западной части города, поскольку по убеждениям он марксист и является членом компартии.