Он. Она. Другая - Лия Султан

И вот теперь я сижу с дочерью на руках, убрав таз под ноги. Одной рукой беру достаю телефон из кармана куртки и звоню Таиру, чтобы сообщить о том, что мы едем в больницу. Но в ответ слышу только долгие гудки. Набираю еще и еще, однако он так и не отвечает. Кусаю губы, злюсь, что его нет, когда он так нужен. Знаю, что работы много перед поездкой, но все же…

— Пойдемте, — говорит девушка-фельдшер, открыв дверь кареты скорой помощи.

— Апака, мы куда? — спросила слабенькая Нафиса.

— Сейчас тебя доктор посмотрит и мы домой поедем, — обещаю я, поцеловав в лоб.

Держа ее на руках, захожу в приемное отделение вслед за медиком.

— Здесь подождите, я сейчас, — предупреждает она и скрывается за прозрачной стеной с открытой дверью, отделяющей холл приемного отделения от кабинетов врачей. Через пару секунд в дверях появляется девушка с малышом на руках, улыбается и обращается скорее всего к своему мужу, стоящему спиной ко мне. Он подходит к ним, приобнимает и целует девушку в щеку, встав полубоком. Одна секунда…и я задыхаюсь, рассыпаюсь, умираю прямо на месте, потому что этот мужчина — мой Таир.

— Милый, не переживай, — она кладет ладонь на его щетину и гладит ее. — Все обошлось. Чуть повреждена уздечка, но все заживет. Алан вел себя как настоящий мужчина!

— Весь в папу, — он ерошит волосы мальчика, которому на вид год. — Да сынок?

Сынок? Он сказал: “сынок?” Он именно так назвал малыша…о, Аллах, который невероятно похож на него. А как он посмотрел на них?! Двух секунд хватило, чтобы заметить. Он был нежен, ласков, заботлив. Он улыбался ей так, как никогда не улыбался мне. Сердце стучит с бешенной скоростью — еще чуть-чуть и вырвется наружу, переломав ребра. Что ты наделал, Таир? Что ты наделал?

— Таир! — громко кричу на все приемное отделение, заставив его и всех остальных посмотреть на меня. Мне в глаза!

— Сабина? — растерянно смотрит на меня и переводит взгляд на дочь. — Что с Нафисой.

— Апака, апака! (мамочка) Больно! — стонет дочь и вырывает прямо на пол и частично на меня.

— Потерпи, солнышко, — улыбаюсь через силу. — Сейчас.

— Сабина! Почему вас еще не осматривают? Я думала… — залетевшая Надира останавливается на полуслове. — Таир?! Как ты так быстро…

Дочка поднимает голову и увидев отца, тянется к нему, просит взять на руки.

— Дадака! Дадака! — хнычет она.

Он делает два шага вперед и в то же время малыш на руках другой женщины начинает капризничать.

— Па-па! — произносит он по слогам и тоже требует его внимания.

— Папа? Таир… — гневно цедит сквозь зубы Надира-хэдэ. — Сволочь!

— Милый, а что происходит? — сведя брови к переносице, спрашивает его женщина. Красивая. Потрясающе красивая, ладная, высокая.

— Эля, иди в машину! — через плечо велит он, лезет в карман, достает ключи и протягивает ей. — Ждите меня там.

Голос мягкий. Он даже говорит с ней по-другому. А как смотрит! Это ранит, убивает, уничтожает. Мелкая дрожь проходит по телу, глаза щиплет от слез, из-за которых я уже ничего не могу разобрать. Я даже не понимаю, что на нас сейчас устремлены все взгляды незнакомцев, сидящих в холле.

— Как скажешь, — цокает она и проходит мимо нас, но Надира хватает ее за руку и рычит:

— Ты кто такая?

— Руку убери, я с ребенком, — холодно произносит она. — Я мать его сына.

— Эля, иди! — рявкнул муж и подошел вплотную к нам. — Саби, я хотел тебе признаться. Сегодня. Мы же собирались поговорить. Прости. Прости меня.

Он берет мое мокрое лицо в ладони, но я дергаю головой. Нафиса тянется к нему, не понимая, что происходит и перемещается к нему на руки.

— Милый? Мать его сына? — кричу я сквозь слезы. — Это токалка твоя была? Да? Отвечай!

— Это…

— Идемте, врач осмотрит вас, — рядом с нами появляется фельдшер и выхватывает из рук мужа Нафису. Она все слышала, скорее всего, потому что недобро косится на Таира.

— Я объясню. Я все объясню.