Бунтарка - Линетт Тиган

— Как обстоят дела? — пытаюсь подтянуться на кровати и облокотиться об быльце, на что снова слышу осуждающий вздох Дымка. Он помогает мне сесть полулёжа, поправив подушку для удобства.

— Василиса в порядке, родители за ней приглядывают, и друзья посменно навещают. По Ковалёву начался процесс обвинения и через пару недель будет первое слушанье. Мы собрали столько материала, что даже если эта гнида не сядет, то суд обдерет чету Ковалёвых до нитки, — довольно кивает Дымок, вальяжно откинувшись на спинку стула. — Но вот ответь мне на вопрос, обязательно было устраивать боевик на гонке или ты решил произвести впечатление на свою девочку? Василиса, кстати, клешнями в меня вцепилась, вытряхнув мою душу, пока я ей всё не рассказал.

Я начинаю мыслительный процесс, который заставляет содрогнуться от пронзающей боли в висках.

— Ты же хотел увидеть, на что способен Ковалёв… Лишившись главного соперника, он стал творить херню, не заботясь о последствиях. Скажи спасибо, что я его вывел на такие эмоции, что теперь эту отбитую мразь никто не отмажет от ответственности.

Ублюдок точно ликовал, когда я не только слетел с трассы, но и лишился байка, который полыхнул яростным огнем. План, конечно был иной — подарить Ковалёву победу и засвидетельствовать, что он насильственно станет терроризировать Василису, но получилось так, как уже не изменить. В любом случае девяносто процентов из ста было сыграны по плану, за исключением отклонения от общей концепции…

— Спасибо, что в это время не сдох, Бес, — с укором замечает Мирослав. — Ты с Василисой теперь звезда сочувствия и сострадания всех небезразличных в сети. Тот ваш спор перед гонками, только ленивая собака не засняла на камеру, — хмыкает парень. — Хорошая была идея.

— Я же говорил, что сработает. Главное, чтобы теперь присяжные тоже повздыхали и согласились с тем, что Ковалёв — отшибленная мразь.

— Но и ты тоже под раздачу попал, Бес. Только благодаря стараниям Василисы, выложившая душещипательную историю о вас двоих и событиях последнего месяца в социальных сетях, сделали из тебя героя-спасителя, а не конченного ублюдка, поспорившего на свою девушку.

Я глупо улыбаюсь. Да, моя Лисичка готова порвать всех и вся за мою честь и добродетель.

— А ты облажался, — вдруг вспоминаю я тот переполох на Живых холмах, когда Василиса бесследно пропала. — Я сказал тебе следить за ней, а в итоге её практически похитили! — я начинаю злиться, что самый элементарный пункт нашего плана не был выполнен.

— Кто же знал, что этот гаденыш тоже подготовился и всех наших отвлекли его шестерки. Фирташу досталось, когда он забил тревогу. Его выписали вчера, потому что не хило приложили бутылкой пива по голове… А Аню жестко терроризировали, заставив твоего дружка отвлечься и выяснять отношения с мудаками. Мои ребята так вообще, дружно обосрались, когда твой байк рванул на трассе…

Девяносто процентов из ста нашего плана, плавно опускаются до пятидесяти.

— Запихни свои оправданья себе в задницу, — недовольно фыркаю я. — Что, если бы он её действительно похитил?

— Было бы больше доказательств и тогда светил бы не хилый срок, — задумчиво протянул Дымарский, беззаботно пожимая плечами.

— Мир… — бессильно рычу я.

— Шучу, Бес. Я ведь тоже не пальцем деланный, у меня везде были жучки, а в особенности на байке этого урода. Лучше давай порадуемся, что все остались живы, а эта гнида теперь не будет вылезать из судов с подавляющим презрением от людей. Думаю, что как только закончится слушанье, этого ублюдка выпроводят из города его же предки, если удастся избежать тюремного срока.

— Нет уж. Будем добиваться заслуженного срока, подключив всех наших свидетелей. Плевать где и как, но он должен поплатиться за все свои никчемные проделки, — категорично высказался я. — Господи, как же башка трещит… У меня что, копались в мозгах? — прикасаюсь к голове, ощущая повязку.