Западня - Людмила Лыновская

— Не бойся! Верь, что все будет хорошо. И я буду верить. Ты же знаешь, что мысль материальна. Значит, так и будет.

Девушка хотела успокоить парня, сердце ее щемило от жалости к нему, но она не знала как. Алина встала на цыпочки и потянулась к лицу Сергея:

— Я с тобой, Сережа, слышишь, я с тобой.

Губы ее раскрылись, как бутон молодой розы. Сергей не удержался и поцеловал их. Алина ответила ему. Так они простояли в объятьях друг друга минут десять, пока в окно Алининой квартиры, выходящее во двор, не забарабанила мама. Влюбленные шарахнулись друг от друга, и Алина побежала домой.

Войдя в квартиру, девушка поняла, что предстоит серьезный разговор. Но она не боялась. Алина была полна решимости защищаться.

«Мы с Сергеем ничего плохого не делаем, — успокаивала она себя, — мы просто любим друг друга».

— Алина, пойди сюда, — позвала Тамара Федоровна из зала.

Девушка повесила пальто в шкаф, вымыла в ванной руки и вошла в большую комнату, которая в семье называлась залом. Здесь все собирались только в экстренных случаях. Обычно родители большую часть времени находились в своей спальне, а Алина в своей комнате. Ели на кухне.

Тамара Федоровна и Роман Николаевич сидели за большим круглым столом, сложив руки перед собой и опустив голову, как будто кто-то умер. Один стул был выдвинут — видимо, предназначался Алине. Как только девушка вошла в комнату, Тамара Федоровна выпрямилась и, приняв позу судьи, начала разговор.

— Алина, я не понимаю тебя! Ты что, после школы сразу замуж пойдешь? Ты поступать собираешься или будешь бомжевать со своим дружком?

— Собираюсь, — тихо ответила Алина и поспешно добавила:

— Зачем ты так, мама? Ты же знаешь, что он из приличной семьи. Просто у них сейчас тяжелое положение. Мама его готовиться к операции на сердце. Я же тебе рассказывала!

— А тебе, зачем чужие проблемы? — начинала кипятиться женщина, поглядывая на мужа, как бы приглашая его тоже вступить в разговор.

Роман Николаевич сразу же послушно открыл рот и вымолвил:

— Алиночка, мама права! Тебе сейчас нужно только об экзаменах думать. Ты же знаешь, конкурс на психолога всегда большой. Не наберешь баллы на бюджет, мы учить тебя платно не сможем.

— А я не буду на психолога поступать, — неожиданно твердо сказала Алина, с вызовом взглянув на мать.

Женщина округлила глаза. Брови ее подлетели вверх и спрятались под челкой, напоминающей одежную щетку.

— А куда же ты будешь поступать? Может в ПТУ? Или все-таки сразу замуж, портки его грязные стирать. Ты уже один раз попробовала. Понравилось, видно!

— Я буду в медицинский, вместе с Сергеем. Он мне поможет, — защищалась девушка.

— Господи! Какой ему медицинский! Пусть голову сначала приведет в порядок! Где ты видела врачей с длинными волосами!

— Он подстрижется! Это же не проблема! Зато он, знаешь, какой умный! Из него точно профессор выйдет. Сергей уже сейчас уроки дает по компьютеру на всю страну. У него ребята учатсяиз Рязани, из Москвы, из Тулы…

— Прекрати! — перебила дочь Тамара Федоровна.

— Слышать не хочу о нем! Голодранец! Куртки, штанов приличных нет! Пока он там профессором станет или еще кем, ты состаришься! Будешь всю жизнь копейки считать! Мы не для того тебя растили, чтобы в старости плакать, на тебя глядя!

Она резко повернулась в сторону мужа и толкнула его локтем:

— Ты чего молчишь? Тебя что — не касается?

Роман Николаевич кашлянул и подхватил пламенную речь жены:

— В самом деле, Алиночка, мама права!

— У тебя всегда мама права! Я все равно буду с ним встречаться! — закричала Алина и выбежала из зала в свою комнату.

— Ты куда ушла? — закричала мать вдогонку. — Мы не договорили! Вернись сейчас же!

— Алина бросилась на кровать, спрятала лицо в подушке и закрыла уши руками.

Тамара Федоровна приоткрыла дверь ее комнаты и сказала железным голосом, нетерпящим никаких возражений: