Перекрёсток - Анастасия Март

В глазах Гели мелькают сомнения, но я обрубаю их на корню.

— Ну ведь нельзя ребёнку отказывать, верно, Ангелина?

Опускаю Лерку на пол. И говорю не терпящим возражений тоном:

— Собирайтесь, мы едем домой.

Глава 27

Ангелина

Из больницы мы выходим примерно через несколько часов. Артур помогает Лерке устроиться в её детском кресле, а я сажусь на переднее сиденье. Ноги гудят, виски пульсируют, а руки трясутся мелкой дрожью. Очень хочется залезть в горячую ванную, а потом забыться крепким долгим сном.

— Едем домой, — с уверенностью повторяет Артур.

Ну такая же простая фраза «едем домой», но сколько в ней смысла! И сколько определений этого понятия… Дом.

По сути у нас с Леркой дома нет. И пока с нашей жизнью всё настолько неясно, что даже подумать страшно. Знаю только одно — основная угроза осталась в прошлом. Гриша, в конце концов, получит по заслугам.

Но что дальше ждёт нас дальше? Как теперь сложится наша жизнь? И какое место в ней будет занимать Артур? Мы так и будем жить в его доме, и я останусь няней Никиты? На самом деле, не самый плохой вариант, точнее, очень даже хороший… И я, и Лерка привязались к этому мальчишке, да и к его отцу, чего греха таить. Но чувствует ли и сам Вавилов то же самое? Спросить бы прямо, да страшно услышать не тот ответ, на который рассчитываю.

Зато озвучиваю другой вопрос, который никак не могу нормально сформулировать:

— А где… А твоя… Что с Илоной?

— Она ушла, — сразу же отвечает Артур, — формальности уладим позже.

— Формальности?

— Я про развод.

— Развод…

Не то, чтобы мне жаль кошечку, но ведь они с Артуром столько лет прожили вместе, всё-таки она мать его сына. А он так спокойно говорит о расставании с ней.

— А что тебя смущает, Геля? — Артур с удивлением смотрит в мою сторону. — Мало того, что Илона подставила тебя, так она ещё и изменяла мне. Другого варианта здесь быть не может.

— Изменяла? А как ты узнал об этом? И о том, что это она меня подставила?

— Сама призналась. Точнее, ей просто некуда было деваться. Никита видел, как она привела Брагина в дом. Но для меня хуже другое, Ангелина…

— Что? — машинально хватаюсь пальцами за обивку кожаного кресла.

— Предательство друга. Воронов был её любовником. Именно он и помог ей отыскать Брагина. А ведь я доверял ему, был уверен, что он никогда меня не предаст…

— Значит, они сговорились с Вороновым… Не зря я хотела уехать из твоего дома после её угроз.

— Думаешь, я бы отпустил тебя просто так? — Вавилов выдаёт усмешку, щурит свои тёмные глаза.

Вопрос провокационный, конечно. Интересно, какой ответ он ждёт от меня?

— Не знаю, — делаю голос нарочито спокойным, — наверное, нет. Ведь ты говорил, что я нужна Никите, помнишь?

— Ты же знаешь, что дело не только в Никите, — с легким раздражением отзывается Артур.

— А что тогда…

— Мам, у меня ремешок отстегнулся, — с заднего сидения раздается Леркин голос.

Приходится останавливаться, чтобы проверить кресло. А остаток дороги мы едем молча.

В доме у Артура тихо. Илоны здесь действительно нет, и это чувствуется сразу же. Даже запах теперь другой — исчезли её любимые приторно-сладкие ароматы. Теперь здесь пахнет свежей выпечкой, стиральным порошком и древесиной. Именно так пахнет… дом.

— А где Никита? — нетерпеливо спрашивает Лерка, скинув ботинки, — я хочу его видеть!

— Он на занятиях, я привезу его вечером, — улыбается ей Артур, а затем поворачивает ко мне обеспокоенное лицо. — Ты точно в порядке? Может, всё же вызвать врача, чтобы он тебя осмотрел?

— Нет, — небрежно отмахиваюсь, — мне просто надо поесть, поспать, и всё будет хорошо. Вот только… ты так и не сказал, что всё-таки будет с Гришей?

— Его будут судить. И тебе придется давать показания.