Бросив его Эмме, он резко сказал:

— Одевай это, я жду тебя за дверью. У тебя есть пять минут!

— Но…

— Уже три! — сурово ответил Джефф, пересекая комнату и захлопывая за собой дверь.

Эмма посмотрела на платье, которое выбрал для неё брат. Она никогда бы не решилась надеть такое. Она даже не знала, что в её гардеробе есть подобные платья.

Мэри-Энн поспешила успокоить девушку, но у неё это слабо выходило.

— Он хочет, чтобы я умерла со стыда?

— Дорогая, для начала сделай так, как хочет твой брат, ты не можешь постоянно противиться его воле. Как-никак он единственный родственник, который остался у тебя.

— Лучше бы я в таком случае была сиротой! Кого он делает из меня? Я не товар, который можно завернуть в эту красивую упаковку и выгодно продать.

— Я понимаю, но ты должна сделать это. Ещё не известно, что уготовило нам будущее. Вот увидишь, всё образумится, ты только не сомневайся в этом.

Эмма посмотрела на алую ткань платья, и задумалась. Нельзя полагаться на будущее, оно слишком туманно, нужно самой заняться его воплощением.

* * *

У самых дверей Джефф остановил сестру, которая на протяжении всего пути так и не сказала ему ни слова.

Эмма чувствовала себя полной дурой в этом алом платье, которое практически не оставляет простора для воображения по поводу красоты и размера её груди. Именно поэтому девушка попросила служанку уложить волосы так, чтобы они хоть немного прикрывали лиф платья. Ей не хотелось выглядеть выставлять напоказ всё, чем наделила её природа, хоть в этом плане природа оказалась щедрой.

Джеффри не понравилось решение сестры скрыть всю свою красоту, поэтому он резким движением откинул её волосы на спину, так что Эмма даже не успела воспротивиться этому.

— Я хочу, чтобы твой жених оказался доволен своим трофеем, ты будешь покорно слушать меня и уважительно относиться к графу Кэмпбеллу. Только попробуй что-нибудь возразить!

— Иначе, что? Что ты со мной сделаешь? — Прошипела девушка.

— Ты до конца дней своих просидишь в четырёх стенах на одной воде и хлебе.

— Что ж, я согласна остаться в четырёх стенах!

Джеффри тут же больно схватил девушку за локоть.

— Ты окажешься там, когда я этого захочу! Будь поприветливей.

Джеффри подтолкнул сестру вперёд, и ей ничего не оставалось, кроме как гордо поднять подбородок и подойти к столу. Навстречу ей поднялся мужчина довольно спортивного телосложения и ростом чуть выше Джеффа. Волосы у него были пшеничного цвета, а глаза внимательно смотрели прямо в лице девушке. Этому человеку хватило такта не опускать взгляд ниже, чем позволяли приличия.

По правде сказать, Эмма ожидала увидеть кого-то более преклонного возраста, с большим животом и устрашающей беззубой улыбкой. Именно такую картину рисовало её воображение. Поэтому то, что происходило сейчас, привело её в ступор.

Джеффри заметил её замешательство, но, не обращая внимания на сестру, подошёл к мужчине, о чём-то долго говоря. Как бы Эмма ни старалась расслышать обрывки слов, у неё ничего не выходило, поэтому она продолжала стоять на месте и молча разглядывать гостя. Гость же обратил на неё внимание лишь раз за время разговора с её братом.

Эмма попыталась сообразить, где она просчиталась на счёт мистера Кэмпбелла, как вдруг дверь позади неё открылась, и с порога раздался громогласный голос:

— Простите великодушно, мистер Ричардсон! Я опоздал. Но мне так хотелось, наконец, познакомиться со своей невестой, что я велел извозчику не жалеть коней!

По спине девушки пробежал холодок.

— Добрый вечер, мистер Кэмпбелл! Мы уже стали беспокоиться, что вы передумали. — Повернулся Джеффри.