Сплит (ЛП) - Дж. Солсбери

В час ночи мы выходим из бара. Слишком пьяные, чтобы ехать, мы сидим на парковке, пока половина из нас не решает позвонить Генри, нашему штатному таксисту, а другая половина предпочитает идти домой под прохладным ночным воздухом. Я запрыгиваю в такси, и так как дом моего отца находится на окраине города, меня высаживают последней. Только когда Генри останавливается у дома, у меня возникает гениальная идея. Это будет первый раз, с тех пор как я вернулась, и мне понадобится храбрость в виде алкоголя, чтобы вынести это.

В трезвом виде это было бы пыткой.

Если задуматься, в пьяном виде, возможно, будет ещё хуже.

Лукас

В комнате темно, за исключением свечения от моего фонарика. Плечо чешется из-за непокорной пружины, пробивающейся через тонкий слой подушки на моём подержанном матрасе. Я вожу рукой туда-сюда вдоль края моей кровати, бросая жёлтое свечение на три фигурки, лежащие между кроватью и стеной. Они служат данью и напоминанием о смерти.

Человек-паук, Бэтмен и Пинки Пай.

На самом деле, они не принадлежали моим братьям и сёстрам. После ночи, когда они умерли, я не мог вернуться домой. Поэтому нашёл их в одном из тех магазинов, где всё стоит доллар, вскоре после своего освобождения. У меня было мало денег, но я знал, что должен иметь их, чтобы никогда не забывать.

Это всё, что у меня остается от них; единственные воспоминания, которые мне удается сохранить, заключены в трёх персонажах мультфильмов. У меня нет домашних видеороликов или фотографий, только три куска формованного пластика со штампом «сделано в Китае» на их ногах.

Алексис любила розового пони с отпечатком воздушных шаров на его боку. У неё никогда не было вечеринки по случаю дня рождения, но один из её учителей подарил ей открытку Пинки Пай «My Little Pony», когда ей исполнилось шесть. Она мечтала о наклейках внутри, и с тех пор моя младшая сестра стала одержима.

Майки всегда пытался убедить нас в том, что Человек-паук победит в борьбе с любым супергероем, но Дейв клялся, что ничто не сможет одолеть Бэтмена, хотя мы все согласились, что парень технически не был супергероем, а просто богачом с кучей гаджетов. То есть, не то, чтобы он имел рентгеновское зрение или мог пускать паутину из рук.

Уголок моих губ дёргается при этом воспоминании, даже если оно только одно из немногих. Пкриодические провалы в памяти лишают меня большей части детства, и я ненавижу их за это. Хочу вернуть своих братьев и сестру. Полагаю, хорошо, что я практически ослеп от собственной крови в ночь их гибели. По крайней мере, то, что я помню, было скорее их жизнью, чем воплощением смерти. Во время их похорон я находился за решёткой, поэтому даже их гробы, вдвое меньше обычного размера, не могут преследовать меня.

Только эти три кусочка пластика величиной с ладонь вместе с горсткой ускользающих воспоминаний — всё, что у меня остается.

С радостью, возникающей при мыслях о них, приходит и боль. Как бы ни было больно таращиться на пластик, я должен. Я сражаюсь с печалью один на один и приветствую её. Важно помнить, на что я способен. Об ужасе того, что может случиться, если не буду держать свои чувства под контролем. Если не буду сдерживаться.

Всегда помнить.

Крошечные разрисованные лица… Я подскакиваю от какого-то шума за моим окном. Хруст гравия и… мычание?

Выключаю фонарик и закрываю глаза, чтобы сконцентрироваться, уверенный, что я ошибаюсь.

Нет, это определённо мычание и… хихиканье? Да, женское хихиканье.

Я приподнимаюсь и ползу по полу к открытому окну. Подойдя близко, я определяю, что звук исходит от ручья по другую сторону дома.

С выключенным светом могу свободно передвигаться, оставаясь незамеченным, но все окна открыты, поэтому я крадусь, чтобы не быть услышанным. Добираюсь до гостиной и склоняюсь над маленьким столиком, чтобы выглянуть из окна.

Прищурившись, я едва могу различить очертания человека. Женщина.

Как, чёрт возьми, здесь появляется женщина?