Шафер - Кэт Таммен

— Я познакомился с Пэтти, когда поступил в Колумбийский университет. Мы встречались… довольно серьезно. Прошлой зимой наши отношения начали разваливаться, и мы наконец-то расстались в начале этой весны. Мы… просто хотели разных вещей. Она всегда ожидала, что я закончу учебу, а затем останусь в Нью-Йорке, чтобы работать в области корпоративного права в фирме ее отца. Я не хотел ничего подобного.

— Звучало так… будто она была готова пойти на уступки ради тебя, — сказала я.

— Человек может быть в состоянии изменить место, где живет, но не может просто так изменить всю свою личность, — сказал Самюэль. — Патриция городская девушка. Она избалована и привыкла к определенному образу жизни, который меня не интересует. И боже мой, это ее расписание! Я кажется целую вечность не мог ни двигаться, ни думать, ни просто расслабиться. Между моими отношениями с Пэтти и нарыванием задницы, чтобы закончить учебу с отличием, все было так спланировано. Я чувствовал себя как пружина. Так туго сжатым, что мог сломаться.

— Энди знал, что тебе нужен этот отпуск, — сказала я и уверенно кивнула.

— Чертовски верно, — со вздохом согласился Самюэль. Он провел рукой по лицу и устало откинул волосы назад. — Я не помню, когда мне было так весело. Проводить время со своими друзьями. Гулять, пить, танцевать, смеяться… Я снова почувствовал себя живым. А не как какой-нибудь запрограммированный робот.

— Я рада.

— Многое из этого… было связано с тобой, — тихо сказал Самюэль. Он опустил подбородок и наблюдал за своими руками, играя кончиками пальцев между коленями. У меня перехватило дыхание, и я с трудом сглотнула.

— Я тоже прекрасно провела время с тобой, — ответила я.

— Конечно. Только не когда я вел себя как придурок, — горько вздохнул Самюэль. — Мне так жаль, Эмилия. Я не могу выразить тебе, как мне жаль, что… я так с тобой обошелся.

— Конкуренция осталась позади, — отмахнулась я от его извинений.

— Я говорил о вечеринке Ника, — сказал Самюэль. Он повернулся и посмотрел мне в глаза. На его лице была написана тревога, которая заставила меня замереть. — Я действовал… непростительно. Извини, если обидел тебя. Надеюсь, ты сможешь простить меня.

Я оторвала от него взгляд и посмотрела в пол. Мое сердце снова болезненно заколотилось в груди, и я прикусила губу. Перемена в разговоре могла увести меня только в одном направлении. Поэтому я повернула лицо и снова посмотрела на него.

— Все зависит от того, за что именно ты извиняешься, — тихо сказала я.

Я наблюдала, как боль исказила его черты и затуманила глаза.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Самюэль. — Я ужасно вел себя с тобой. Ты… дала мне пощечину.

— Я сожалею об этом, — выдохнула я. — Честно говоря, мне жаль. Мне не следовало давать тебе пощечину. Но то, что ты сказал… причинило мне боль.

— Что я сказал? — Самюэль выглядел смущенным. — Я воспользовался тобой, Эмилия. Я поцеловал тебя. И заслужил пощечину!

— Я расстроилась не из-за того, что ты поцеловал меня, Самюэль, — настаивала я, качая головой. — Боже… я хотела, чтобы ты поцеловал меня! Хотела этого… практически всю мою жизнь. Я расстроилась, потому что, когда наконец мое желание исполнилось, ты сказал, что это неправильно!

Самюэль уставился на меня, принимая мое признание с растерянным выражением на лице.

— Ты… не расстроилась, что я поцеловал тебя?

— Я ответила на твой поцелуй, — указала я, пожав плечами. Мои щеки горели, и я знала, что краснею. Но мне нужно было дать ему знать, что чувствую. — Мне это не казалось неправильным, Самюэль. Вовсе нет.

— Я думал, что напугал тебя, — тихо признался Самюэль. — Мы практически как семья. А я… фактически приставал к тебе.

— Мне неприятно говорить тебе об этом, Самюэль… — Нервное напряжение заставило меня слегка хихикнуть. — Но я никогда не думала о тебе как о брате.

— Ты серьезно? — спросил он и снова уставился на меня, пытаясь прочитать выражение моего лица.