Его счастье - Энжи Вэс

Вообще, тот факт, что отец начал изменять Кэтрин, совсем его не удивлял. И хотя Саймону не прельщают измены в браке, он понимал его. Вечная мерзлота его матери не могла сделать мужчину счастливым и даже удержать его не способна. Саймон помнил, как Сэмюэл любил Кэтрин, с какой заботой к ней относился, несмотря на то, что она этого не ценила, да и не заслуживала. Нынешняя мачеха — это слишком меркантильная и скупая на теплые чувства личность. И, как оказалось, любовь отца к Кэтрин иссякла, что в конце концов каким-то образом свело его с Фелицией. Должно быть, отец полюбил ее по-настоящему, раз связался с женщиной не из его окружения.

Саймон не мог решить, стоит ли поднимать справки насчет его только что найденной покойной матери. Это ни к чему не приведет. Он лишь может узнать подробности ее прожитой жизни и что-нибудь о его отце. Лишние переживания не принесут никакой пользы. Но, возможно, это как-то смягчит его тоску по семейным корням.

Третье открытие для Саймона стало признание любви к Оливии. Оливия привлекала его во всех отношениях: начиная с ее очаровательной внешности и заканчивая добрым и честным нравом. Она была умна, любила читать с детства. Саймону нравилось, как в порыве сильных эмоций ее прелестное личико начинает краснеть, будь это волнение или раздражение. Да, она бывает упрямой и умеет настоять на своем, но это его и привлекало. Саймону нравилась ее своенравность, которая выделяла ее среди общей массы. Ее ум и красота, ее милосердие растопили его сердце так, что оно готово расплавиться. В начале их встречи он предполагал, что способен влюбиться в нее, но не думал, что это произойдет за считанные дни. Однако Саймон начал подозревать, что его любовь к ней зародилась еще задолго до этого. Она уходит корнями в прошлое.

Саймон приятно улыбнулся, восстанавливая в памяти моменты их близости, их прикосновений, поцелуев, после которых будоражило не только сознание, но и тело. И, если бы не вмешательство Кэтрин, Оливия была бы уже его. Он сделал бы ее своей, лежа в этот самый момент в кровати и ощущая рядом ее тепло.

Удивительно, что он не просто умудрился влюбиться в нее так быстро, но эта любовь не давала ему покоя. Оливия не могла покинуть его голову, которая была и без того занята. От каждой ее улыбки, от каждого блеска в глазах ему хотелось, чтобы это не кончалось. Саймон понимал, что и она на грани осознания своих чувств. Это только вопрос времени. Оливия не могла испытывать к нему только физическое влечение.

От резкого стука в дверь Саймон открыл глаза и гордо выпрямил спину, создавая иллюзию деловитости и занятости.

— Войдите, — сказал он.

Вошла опечаленная Изабель. Саймон же испытал сожаление.

— Вызывали, ваша светлость?

— Изабель, почему ты такая грустная? С таким выражением лица, как у тебя, ходят только на поминальные вечера.

Экономка, не поднимая глаз, ответила только что придуманной отговоркой. Она говорила тихо настолько, что капли дождя, бьющие по стеклу, заглушали ее голос. Саймон не добился от нее никакой реакции.

Откинувшись назад и покручивая карандаш в руке, будто видел его первый раз, он продолжил:

— Фредди еще здесь?

— Он собирается. Ждет меня, чтобы я проводила его, — произнесла она на выдохе.

— Зови его сюда.

Изабель подняла голову, и ее глаза засверкали надеждой. Не задавая вопросов, она просто подчинилась, семеня обратными стопами.

Саймон встал и подошел к окну, заложив руки за спину. Рассматривая вдалеке густо распустившийся лес, скрытый за туманной завесой. Он размышлял о правильности своего выбора. И хотя Фредди уже много раз разочаровывал его, Саймон даст ему еще один последний шанс вернуть нормальную и здоровую жизнь. Не только ради Изабель и самого Фредди, но больше ради Оливии. Она не видела в нем достаточной мягкости, считала черствым или жестоким. Возможно, в чем-то она была права. Ему нужно показать свою хорошую сторону, и, может, это развеет все ее сомнения насчет него.