Я никому не скажу - Дина Дэ

Глава 48

Я прижимала телефон к уху и смотрела прямо перед собой. Мир вокруг перестал иметь значение.

Я ничего не слышала, не видела, не ощущала. Мое тело медленно остывало, покрываясь коркой льда.

Боль была такой сокрушительной, что первое время я даже не ощущала ее.

— Что ты несешь. Клим жив, — ровно проговорила я в трубку, цепляясь взглядом за еле заметную трещину на лобовом стекле. В данный момент только эта трещина удерживала меня по эту сторону.

— Саша, приезжай ко мне, пожалуйста...

Умоляющий стон Андрея лезвием рассёк сердце. Мне хотелось с криком отбросить трубку и забиться в угол, сжавшись так сильно, чтобы и вовсе перестать существовать.

Нет.

Пусть он заберет свои слова обратно!

Зачем я взяла трубку?! Если бы я не ответила, Клим был бы еще жив хотя бы в моих мыслях.

— Саша! Ты меня слышишь? Приезжай!

С каждой секундой мне становилось хуже. Я задыхалась.

Мое тело всё глубже погружалось в толщи многовекового темного океана. Потяжелевшее сердце утягивало на самое дно. Я тонула, ощущая, как медленно, одна за другой, отмирают мои клетки.

Я надеялась только на одно. Что мое сердце не выдержит и остановится. Это было бы так милосердно...

А пока я пребывала в какой-то тупой безжизненной прострации. Любая мысль скользила мимо, оставляя лишь тонкие длинные порезы. Я вспоминала Клима, наши с ним поцелуи, слова, взгляды...

Как же я скучаю по нему. Как же я, блять, скучаю.

С каждым вздохом моя тоска разрасталась, душила, лишала воли и сил.

Я даже не поняла, когда Антон остановился на обочине и крепко прижал меня к себе, поглаживая по волосам, как маленькую девочку.

Я не чувствовала ни осторожных касаний, ни тепло мужского тела. Я не чувствовала ничего. Но как же мне нужно было это — понимание, что рядом кто-то есть.

— Ты сильная, Саша. Ты выдержишь всё и будешь бороться до конца. Слышишь?! Клим будет тобой гордиться!

Антон что-то говорил, касался моего лица, лихорадочно целовал в губы. Я не чувствовала ничего. Я была бездушной куклой. Вздумай Антон трахнуть меня прямо сейчас, я бы даже не смогла сопротивляться.

Но Антон просто жадно целовал меня и гладил окаменевшее тело.

— Саша...

Мужской шепот выводил из себя.

Резко отстранившись, я посмотрела на Антона. Он глубоко и часто дышал. А его глаза горели неистовым огнем.

Я судорожно вдохнула, почувствовав вдруг крепкое сильное тело, вжавшее меня в сидение роскошной машины, горячие ладони, нырнувшие под юбку. Мне будто влепили хлесткую пощечину.

Упершись руками в широкую грудь, я грубо оттолкнула Антона. Его сердце билось часто и рвано.

— Нам надо ехать к Андрею, — хмуро выдавила я.

Несколько мгновений Антон просто смотрел мне в глаза, потом отстранился и, переключив рычаг, резко тронулся с места.

— Какой адрес? — глухо спросил парень, не глядя на меня.

— Димитрова, 92, — ответила я, поправляя юбку.

Странно, но приставание Антона привело меня в чувство. Нет, мои внутренности по-прежнему разъедала едкая кислота, и каждый вдох давался неимоверными усилиями. Но я хотя бы начала воспринимать действительность. И осознание медленно настигало меня.

Клима больше нет.

Чтобы не завыть от боли, я со всей силы сжала кулаки. Сердце билось, как сумасшедшее, комок в горле разрастался, перекрывая свежий воздух.

Я продолжала умирать. Мучительно, с агониями, остро ощущая каждый отказывающий орган.

А что чувствовал Клим, когда умирал? Было ли ему больно? Чувствовал ли он, как огонь сжирает его тело? Или над ним смилостивились и убили до того, как сжечь?..

Глухой стон эхом вырвался из грудной клетки. Как же, блять, больно!

— Саша, поговори со мной.

Антон обеспокоенно смотрел на меня. Он не слышал слова Андрея, но догадывался, что Клима больше нет. И пытался буквально за шкирку удержать меня, не давая сорваться в пропасть.