— Да нет.

Дохрена с меня содрали, Алина. До-хре-на.

— Ясно.

Ясно ей, блин. Опять она эту удавку вокруг моей шеи затянула. Но я уже не боюсь поражений и готов к новому раунду.

— Вам идёт, — прыгнул на очередную пустую клетку. Вдруг и про причёску не стоило говорить?

— Правда? — её рука сама собой взметнулась к пушистым волосам, а на губах всего на долю секунды появилась вполне себе искренняя улыбка.

Вот так вот. Никогда не знаешь, когда вопросительный знак превратится в очередную бомбу. Я аж взмок.

— Подруга постригла, — её едва уловимая улыбка сменилась чем-то тоскливо-горьким, и я в очередной раз пожалел, что сам не могу назваться ее другом, я бы имел полное право обнять её, сказать что-то ободряющее, ведь я знаю, о какой подруге идет речь, знаю их историю.

— Подруга молодец, — на этом моё красноречие закончилось, потому что сука ее подруга, а не молодец.

Потупил ещё с полминуты, пока Алина терпеливо ждала моего очередного красноречивого выплеска. Уверен, она считает меня имбецилом. Так много вопросов, и так мало решительности задать их. Вместо этого я лишь обошел машину и открыл для своей гостьи дверь с пассажирской стороны.

— Спасибо, — её голосу вновь вернулась отрешённая безэмоциональность. Но можно смело ставить флажок, раз я пока не подорвался.

— А куда мы? — спросила меня.

И правда, куда мы? Что-то запоздало я вспомнил, что остался без копейки денег. Тачка, хата и как результат пустая карточка и несколько смятых купюр в кошельке. Что за день!

Зато у меня в машине сидит Алина, а ещё есть её трусики.

Глава 5.2

Алина

Точно помню, что бабуля говорила мне не садиться в машину к подозрительным типам. А Парфёнов со всех сторон мутный. Дёрганный весь какой-то, курит остервенело, словно от этого его жизнь зависит. Это он после моего проклятья в норму никак не придёт, или это базовая настройка?

Но надо отдать ему должное, выглядит он сносно. Следит за собой, ухоженный, гладковыбритый, даже ногти в идеальном состоянии, словно на маникюр ходит регулярно. Осанка, плечи, фирменный дебильный жест, с которым откидывает чёлку, единственный неряшливый элемент в своём облике, но даже эта небрежность вкупе с бесячей привычкой завораживала меня. Он весь меня притягивал и вовлекал в какую-то игру на грани детского флирта и уже взрослой одержимости.

Сердце крутануло на триста шестьдесят, когда Паша с чувственным придыханием выдал:

— От вас зависит моё здоровье, Алина.

Словно с обрыва свисает, и только я могу вытащить его. Напускное отчаяние, черти во взгляде и тянущаяся ко мне рука.

Марина, блин! Втемяшили мне с Димой в голову этот бред, что Парфёнов меня на свидание позвал, и вот я уже оцениваю школьного мудака совсем по другим параметрам, и что хуже, я начинаю его зеркалить. Только бы он не заметил, только бы не заметил, как я каждое его движение неосознанно копирую!

Не заметил, он весь поглощён своей офигенностью, посмотрелся в новенькое зеркало своей тачки, поймал мой взгляд и победно улыбнулся. Знает себе цену. Ещё и напомнил лишний раз про унижение на парковке. Эту игру я сливаю раунд за раундом.

А потом он вдруг невзначай переключился на мою причёску и похвалил. Охренительные эмоциональные качели Парфёнов мне устраивает, а я и рада. Я ведусь, и даже спасибо ему бросила и тряхнула башкой, смахивая челку с глаза. Мрак…

Открыл мне дверь. Личным водителем бы его, а не начальником, и тогда вселенная реабилитируется в моих глазах. Даже моргнула в надежде, что когда открою глаза, всё встанет на свои места.

В салоне сразу стало жарко. Сняла куртку, прежде чем пристегнуться, и тут же словила на себе задумчивый взгляд Парфёнова, он с кислым видом обвёл глазами мой принт на толстовке, и пробормотал что-то себе под нос, но так чтобы я наверняка его услышала:

— Придётся отменить бронь.