Еще одна темная половина - Ашира Хаан (2020)

Внутри меня — не я — что-то встрепенулось на этот звук.

Загрохотали цепи, и наручники дернулись — кто-то тянул их к прутьям клетки, наматывал цепь на что-то наверху и притягивал меня к стенке так, что руки оставались задранными наверх, а двинуться было невозможно.

Я не слышала, чтобы кто-то входил в подвал или даже в клетку. Но этот кто-то был здесь. Внутри. В темноте.

— Ты догадалась? — голос такой сухой и хриплый, что от одного его звука хочется пить. И вот теперь я ощутила присутствие рядом с собой. Не дыхание — дыхания не было. И запах тьмы — он усилился.

И отклик внутри — тоже.

Я попыталась привстать, но с руками, натянутыми над головой, это было сложно.

Тогда и ощутила дыхание — снова позади, у самого уха, холодный вздох, пахнущий тьмой, пошевелил волосы. И язык прошелся по изгибу ушной раковины — острый, горячий, влажный.

— Еще нет? — пересыпался мелким песком тот самый голос у другого уха. — А если так?

И снова касание горячего и влажного на шее, а потом — все еще внутри этого ощущения — острый укол. У него что — в языке шип?

— Нравится?

Мне нет. Но я тут не одна…

— Скучал?

Что?!

Присутствие изменилось — оно снова было передо мной, а не позади. И тьма вокруг слегка посерела, словно где-то появился источник света.

Или — пропал источник тьмы?

Какое странное сравнение.

Передо мной на корточках сидел Демон.

Прямо в клетке.

9. Что вы знаете об извращениях

— Никого нет дома, — ответила я. Если ему нужен Люций, то черт знает, куда он делся после той оргии в баре. И после шизофрении в сугробе. И после валентинок. Поздравил и ушел, ага.

— Да куда он денется… Но я могу и выманить, мне несложно…

— Кто ты такой? — кроме того, что вампир и — древний? Что значит древний? Как Люций?

Не обращает внимания, рассматривает меня в упор. Сам он похож на подростка — слишком длинные руки и ноги, презрительное выражение лица, кольца эти, тоннели в ушах и… что там с языком было? Красивый как черт — это про него. Но не взрослый мужчина, не томный эльф типа Люция. Бешеный какой-то.

А он в ответ разглядывал меня.

Стоя на четвереньках.

— Никогда бы не подумал, что он мог выбрать тебя.

— Все так говорят, — буркнула я.

— Но если выбрал, значит были причины… — Демон склонил голову набок и высунул кончик языка.

Интересно, насколько он в курсе про эти причины?

— Эх, братец, братец… — Демон хищно облизнулся, и я успела увидеть черный шип у него в языке. Он им сам не режется? — Какие глупости ты до сих пор делаешь, это что-то…

Вот кстати еще Маэстро звал Люция братцем. Интересно, это что-то значит?

Я бы даже дифференциальные уравнения в голове порешала с удовольствием, если бы это помогло мне отвлечься от нескольких неприятных мыслей. Например, как Демон сюда попал? Или — что он собирается делать? И — что именно он знает про Люция такого, что надо бы знать мне и чего не знает, а я знаю?

Демон приблизил свое лицо к моему, медленно выпуская клыки. Они смотрелись бутафорскими, даже удешевляли его образ. Не просто подросток-гот, но подросток-гот во время Хэллоуина.

— Не боишься, значит?

Я помотала головой.

— И не надо, — совершенно не успокоил меня он. — У меня другая задача…

Он вдруг растворился в воздухе. Размазался как акварель, политая водой — и на его место в мире вновь наползла непроглядная тьма.

Зато там, за спиной, за пределами все это время запертой клетки, которую никто не открывал и не закрывал, снова раздался сухой сыпучий смех, и снова влажный язык, а потом острый шип коснулись моей шеи. Но уже не убрались, хотя я попыталась отодвинуться от стенки клетки.