Шарп: Теперь давайте поговорим о той ночи, когда она была убита.

Иванов: Я закончил работу в отеле и складывал инструменты в грузовик, когда увидел, что она выбегает из отеля. Выглядела она неважно. Платье было разорвано. Волосы растрепаны. Она плакала. Казалось, будто она от кого-то убегает. Я попытался привлечь ее внимание, но она бежала слишком быстро. Я уложил все вещи в кузов и обвел взглядом Четвертую авеню. И тут я увидел, как она забирается в кузов грузовика с бакалеей. Она села между ящиками с крупами и хлебом. Я поехал следом. Хотел убедиться, что с ней все в порядке. Водитель высадил ее на шикарной улице в Уиндермире, недалеко от того места, где я увидел ее впервые несколько лет назад. Я остановил грузовик на обочине. Я не хотел вмешиваться и остался ждать.

Шарп: Как долго вы ждали?

Иванов: О, не меньше двадцати минут. Я подумал, что если она надумает возвращаться в город, то я смогу подвезти ее. Может быть, мы с женой сможем ей помочь. Арианна могла бы ее накормить и уложить спать на диване.

Шарп: Значит, вы беспокоились о ее безопасности?

Иванов: Да, сэр. И, как я уже сказал, когда она не вернулась через двадцать минут, я решил пойти за ней. Думаю, это был инстинктивный поступок. Я чувствовал, что она в опасности.

Шарп: Вы оставили грузовик на улице и прошли по дороге, которая ведет в резиденцию Кенсингтонов?

Я оторвалась от чтения и ахнула. Господи! Кенсингтоны?

Иванов: Именно так, сэр. Я прошел по усыпанной гравием дорожке, мимо фонтана и живой изгороди, заглянул через окно в дом. Я ничего не увидел, поэтому обошел здание и вышел на лужайку за домом. Это был самый шикарный дом из тех, что мне доводилось видеть. Я не мог понять, что Вера там делает.

Шарп: Что вы увидели, когда вышли на лужайку?

Иванов: Сначала ничего. Только большую лужайку, спускавшуюся к озеру Вашингтон. Солнце село, опустились сумерки. Я уже собирался повернуть назад, когда кое-что услышал.

Шарп: Что именно?

Иванов: Я сначала решил, что это какой-то зверь. Звук был такой высокий, такой пронзительный. Но потом я услышал его снова и все понял. Это женщина звала на помощь. Она была ужасно напугана или, может быть, ранена.

Шарп: Что вы сделали потом?

Иванов: Я попытался сообразить, откуда доносится крик. Тут я заметил какое-то движение возле причала. Сначала только тень. Я нырнул за дерево, и я увидел ее.

Шарп: Веру?

Иванов: Нет, другую женщину. Она бежала от озера к дому.

Шарп: Вы смогли ее рассмотреть?

Иванов: Лицо было трудно разглядеть, но у нее были темные волосы. Пожалуй, она была высокой.

Шарп: И она вошла в резиденцию?

Иванов: Да, сэр. Но кому-то на озере явно была нужна помощь. Я бросился бежать, но крики неожиданно прекратились. Я, я…

Шарп: М-р Иванов, с вами все в порядке? Мы можем продолжать?

Иванов: Я постараюсь, сэр.

Шарп: Что вы увидели, когда оказались у озера?

Иванов: Боже милостивый, это было ужасно. Я пробежал по причалу и увидел, что она плавает в воде. Она потеряла свою туфельку…

Шарп: Вы увидели в воде мисс Рэй?

Иванов: Да, сэр. Она была в озере рядом с маленькой гребной шлюпкой, которая тонула. Должно быть, в ней была пробоина. Я попытался дотянуться до мисс Рэй с причала, но она была слишком далеко. Я бы бросился за ней в воду, но я не умею плавать. И потом, я думаю, что было уже поздно. Ее лицо скрылось под водой. Но было заметно, что глаза открыты… Это самое ужасное, что я видел за всю свою жизнь.

Шарп: Что вы сделали потом?

Иванов: Мне невыносима была мысль о том, чтобы оставить ее одну, в этой холодной воде. Но я знал, что если меня арестуют, то вся вина ляжет на меня. Полиция никогда не поверит русскому иммигранту. Они повесят на меня преступление, как в прошлый раз. Я не мог так рисковать.

Шарп: И вы ушли?