Ты у меня под кожей - Юлия Резник (2021)

За разговором мы проходим в дом. Внутри он такой же маленький, как и снаружи. Я с интересом осматриваюсь. Пока не похоже, что нам удастся выбить отдельную комнату. Даже интересно, как отреагирует Ринат, когда это поймет. Закусываю губу, чтобы не рассмеяться.

— Пока не решим вопросы с их документами.

— Ах, ты еще и в этом им помогаешь.

— Подумаешь, нанял юриста… Слушай, чего ты завелся? Это вообще не твоего ума дело.

— Ага. Как же! Да среди них кого только нет. Наркоманы, уголовники. Укокошат тебя, и пикнуть не успеешь.

— Ты что, их уже пробил?!

— Да у них это на рожах написано. Саш, скажи!

— Не втягивай меня в ваши разборки, — отмахиваюсь.

— И что же у них написано? — упирает руки в бока Артем.

— Саш, скажи ему, я серьезно!

— Хочешь проверить мои догадки? — вздергиваю брови. — Думаешь, я ошиблась?

— Да нет же! Это чисто для моего непутевого брата.

— Ну, ладно. Хотя какой же он — непутевый?

— Вот именно, — бурчит Артем.

— Так вот, Джим Бим — наркоман. Кололся лет… десять. В завязке долго. Но дается ему это нелегко.

— Верно, — кивает Артем, глядя на меня с открытым ртом.

— Лупатый сидел. Ходок много. Разбой, грабеж. Что-то такое. Попал, наверное, еще по малолетке. И закрутило.

— А Олигарх?

— Ну, не зря же ему дали такую кличку. С другой стороны, он не из тех, кто на дно опускается в поиске острых ощущений, значит…

— Что?

Смотрю на ошарашенного Артема и с улыбкой заканчиваю:

— Значит, мужика хандра одолела. В депрессии он. Ему бы психолога хорошего. А не водку с бомжами жрать. Так, что? Я права?

— Права, — кивает пришибленно и тут же спешно добавляет: — А вообще у нас алкоголь под запретом.

— Да тут у вас целая коммуна, как я посмотрю. Со своими правилами и уставом, — удивляется Ринат.

— Может, и так!

— Тём, да ты не пыли. Я же тебя не отговариваю. Если ты чувствуешь, что занимаешься нужным делом… Дерзай. Просто осторожней, ага? Контингент тут у тебя специфический.

Кошусь на погремушку, закатившуюся в угол… Кажется, даже Ринат еще не понимает, насколько специфический здесь контингент.

— А детей ты тоже берешь под опеку?

— Не-а.

— Молодых матерей?

— Нет. Почему ты спрашиваешь?

Интересно, осознает ли Артем, каким настороженным выглядит? Например, тот же Ринат в момент просекает, что мой интерес не праздный.

— Да так. Просто. Слушай, может, ты все же покажешь, где мы можем разместиться, и я состряпаю нам чего-нибудь на ужин? Не знаю, как вы, мальчики, а я ужасно проголодалась.

И правда! То ли свежий воздух так на меня действует, то ли что-то еще, но… и аппетит проснулся, и хорошее настроение.

— Конечно. Проходите в зал. Это все Ринат виноват — присел мне на уши.

— В зал? — с кислым видом переспрашивает Орлов.

— В спальне кровать-полуторка. Вы не поместитесь. А в зале диван раскладывается. Правда, пара пружин торчит.

— Даже не знаю, что хуже. Узкая кровать или впивающиеся в зад пружины.

— Ну, извините, — в который раз повторяет Артем, — я гостей не ждал. Не то бы подготовился к визиту вашей царской задницы.

Орлов растягивает губы в белоснежной улыбке. Провокатор!

— Прости, что мы тебе на голову свалились.

— Ты тут ни при чем, конфетка.

Чтобы позлить брата, Артем обхватывает меня за талию и подталкивает к входу в комнату. Щиплю его за бок, но руку не сбрасываю. Мне тоже хочется немного подразнить Рината. Уж больно мне нравится ревность в его исполнении.

— Ну, как?

Ничего так. Даже интересно. Два окна. Перед ними стол, накрытый расшитой скатертью. У глухой стены — тот самый диван. На противоположной — телевизор. Единственная деталь, привносящая в интерьер комнаты дух современности. А в углу — иконы. Десятки образов. Самых разных — маленьких и больших. Очень старых, потемневших от времени, и более новых.