Интересно, почувствовала ли Джорджия то же самое? «Впрочем, сейчас вряд ли», – подумала Лила, наблюдая за подругами и их мужчинами из противоположного конца комнаты. Нэнси играла роль королевы, Чарли и Ру смотрели на нее и слушали, стараясь отыскать ошибку и напасть, Джорджия молчала, но улыбалась. Ей нравилось, когда люди устраивали дискуссии у нее в доме. Тогда она могла чувствовать себя настоящей хозяйкой.

Бретт стоял у двери и курил очередную сигарету. Он вообще много курил. Может быть, из-за того, что не пил. А так у него были заняты руки. Лила посмотрела на бокал, который держала. Должно быть, он очень смелый человек, если способен говорить с людьми без теплого плаща алкоголя, позволяющего под ним укрыться. Одна только мысль об этом пугала ее. Даже общение с теми, кого она хорошо знала, без легкой алкогольной подпитки наводило на нее ужас. Бретт выглядел печальным, решила она. Очень молодым и очень печальным.

– Пойдем со мной, – прошептала Лила ему на ухо.

– Что? – спросил он.

– Просто пойдем! – Брир захихикала. – Будет хорошо, я обещаю.

Все остальные погрузились в какой-то скучный разговор. Лила сидела и думала, как бы что-то сказать, но всякий раз, когда у нее в голове складывалось правильное предложение, всякий раз, когда она считала, что оно не будет выглядеть глупым, она понимала, что остальные уже успели уйти вперед и ее замечание потеряет всякий смысл. Казалось, никто даже не заметил, что они с Бреттом ушли.

– Что происходит? – спросил друг Нэнси, шедший за Лилой по лестнице.

Она повернулась к нему. Этот мужчина был идеален. Идеален, как какая-нибудь знаменитость: взъерошенные волосы и сияющая кожа.

– Боишься неприятностей? – спросила она.

– Нет, – ответил американец, когда его спутница поднялась на следующий этаж и свернула в одну из спален. – Но ты понимаешь, почему Нэнси может рассердиться из-за…

– Она не ревнива, – перебила его Лила. – Такое не по ней.

– Что мы делаем? – спросил Бретт, оставшийся стоять в дверном проеме, словно он боялся войти.

Брир вытащила из кармана маленький пластиковый пакетик и протянула его бостонцу.

– Я подумала, что ты захочешь попробовать.

Он ухмыльнулся:

– Как не стыдно.

Лила тряхнула головой, как маленькая девочка.

– Почему же стыдно? Просто я люблю пошалить. Хочешь немного?

Мужчина кивнул:

– Ты оказываешь плохое влияние.

Лила сняла висевшее на стене зеркало и уселась на кровать, скрестив ноги.

– Давай, – сказала она.

Она поняла, что снова говорит тоненьким голоском, который так ненавидела Нэнси, и стала следить за изящными пальцами Бретта, осторожно вытряхивавшего порошок на карту, которую он вытащил из бумажника.

– Совсем немножко, да? – сказал он.

– Конечно. – Лила улыбнулась.

Ей не хотелось, чтобы Бретт считал, будто она часто это делает. Потому что она этого не делала. Ну не очень часто. Ну… Больше не делала. С тех пор, как Ру стал экономить деньги.

– У тебя есть банкнота? – спросила Брир.

Бретт покачал головой.

– А у тебя?

Она порылась в карманах джинсов, ничего не нашла и, окинув взглядом комнату, увидела в углу книжные полки. Джорджия расставила книги по цвету корешков – и это говорило о ней все. Лила взяла с полки случайную книгу, вырвала из середины страницу и услышала, как Бретт удивленно засмеялся.

– Послушай! Я писатель. Ты совершила кощунство.

– Они не для чтения.

– Но это же книги.

– Здесь книги – лишь декорация.

Бретт скорчил гримасу, и Лила почувствовала триумф. Теперь она нравится ему больше, чем Джорджия. Она свернула листок из книги.

– Что это? – поинтересовался бойфренд Нэнси.

Найт взглянула на верхнюю часть страницы, где было напечатано название.

– «Повелитель мух»[27], – сказала она.

– Ты читала? – спросил Бретт, сдвигая белый порошок на зеркале.