— Точно! Удивительное ощущение чистоты и свободы. Я снова стала сама себе хозяйкой.

— Со мной то же самое. Прошлое осталось позади, теперь мы можем смотреть только в будущее.

— В недалекое будущее.

— Пусть так. Зато нет нужды оборачиваться. — Затянувшись, Халифа долго не выпускал дым. — Я очень соскучился по жене и детям.

Оба молча смотрели на море песка. В колеблющемся от зноя воздухе барханы шевелились, как живые. Не верилось, что всего несколько часов назад пустыня напоминала бушующий ад. Как прекрасен ее теперешний безмятежный покой, подумала Тэйра, как прихотливо меняются оттенки желтого цвета! В прежней жизни пустыня представлялась ей тюрьмой, но сейчас, перед лицом неминуемой смерти, молодая женщина ощущала полное единение с окружавшей ее суровой природой.

Тэйра сделала последнюю затяжку и отбросила окурок в сторону. Голова от табачного дыма слегка кружилась, поэтому она не испытала особого удивления, увидев, что песок у основания пирамиды местами начал вспучиваться. Два глубоких вдоха должны были, казалось, прояснить затуманившийся мозг, однако новый, более пристальный взгляд убеждал: там действительно происходит нечто непонятное. Поднявшись, Тэйра указала рукой на загадочный участок.

— Что это? — спросила она у Халифы.

— Не знаю. Похоже на кипящую воду.

— Может, из-за жары?

— Сомнительно.

— Зыбучие пески?

— Вряд ли.

Оба осторожно двинулись по склону вниз. Бурление на глазах усиливалось. Секунду-другую песок оставался неподвижным, а затем по его поверхности вновь начинали ходить огромные желваки. Внезапно пустыня разверзлась, и на темном фоне скалы возникло уродливое, бесформенное пятно. Вскрикнув от изумления, Юсуф со всех ног устремился к пирамиде.

— Джамал! — громко выкрикнул он. — Хвала Аллаху! Это верблюд!

У подошвы бархана инспектор перешел на медленный шаг: животное ни в коем случае нельзя было спугнуть. Однако верблюд не обратил на человека ни малейшего внимания и покорно позволил Юсуфу взяться за упряжь.

— Здравствуй, приятель, — ласково произнес Халифа, с нежностью проведя пальцами по широким бархатистым ноздрям. — Рады видеть тебя в нашей компании! Похоже, — он обернулся к Тэйре, — мой пессимизм оказался несколько преждевременным, мисс Маллрей. Это существо чует воду за пятьсот миль. Путь на ближайший оазис открыт!

Поднявшись на цыпочки, Юсуф прошептал что-то верблюду в ухо. Животное негромко фыркнуло и медленно опустилось на колени: сначала подогнулись передние ноги, затем — задние. Халифа начал развязывать узлы веревок, опутывавших навьюченные на спину верблюда ящики.

— С верблюдами я привык работать еще в детстве, — пояснил инспектор. — Навыки остались!

Юсуф стащил на песок груз, проверил упряжь. Животное с благодарностью лизнуло его в щеку.

— Поразительные создания! Неутомимые, терпеливые и преданные. Единственный, с вашего позволения, недостаток — это зловонное дыхание. Но ведь и люди тоже не ангелы. Ага!

У седла была приторочена небольшая фляжка.

— Судя по звуку, воды в ней на донышке, однако смерть от жажды нам уже не грозит. Прошу вас!

Инспектор взмахнул рукой, предлагая Тэйре занять место на спине верблюда. Молодая женщина с улыбкой опустилась в седло.

— Подруга предупреждала меня воздерживаться от таких прогулок. По ее словам, все погонщики — извращенцы.

— Я женатый человек, мисс Маллрей.

— Это всего лишь шутка!

— Ясно. — Юсуф хмыкнул. — Ну конечно, знаменитый английский юмор! Он, как говорится, у вас в крови. А что, Бенни Хилл действительно был весельчаком!

Усевшись позади Тэйры, он дернул поводья и ладонью похлопал верблюда по бедру. С громким гортанным криком животное поднялось.

— Если ничего не случится, то на дорогу у нас уйдет два дня, в крайнем случае три. Хотя верблюда и называют кораблем пустыни, ждать особой роскоши от путешествия нам не придется, — заметил Халифа.

— Как-нибудь переживу.