В этот момент в кабинет постучали, и усатый дядечка в рабочем комбинезоне показался в дверях:

– Это сюда кресло доставить? Или не сюда?

– Сюда, – ответила я грозно. – Старое убрать и починить. Да поскорее.

– А накладную?

– Потом получите.

Дядечка понял, что шутки плохи, промелькнул ужиком, мгновенно заменив кресла. Кстати, новое принёс гораздо лучше прежнего. Дверь за рабочим закрылась, осторожно и уважительно.

Джек уселся и снова покачался, приладил высоту. Глянул на меня, удовлетворённый, как стянувший мясо кот.

– Молодец, балерина. Быстро учишься. Кстати, до сдачи перевода у тебя осталось уже двадцать минут.

– Ффак, – буркнула я себе под нос.

А он, негодяй, услышал и раскатисто захохотал.

Глава 5

Я положила распечатанный договор секунда в секунду. Гордая тем, что успела.

Шеф пробежался глазами и сразу ткнул пальцем:

– Опечатки.

– Зато вовремя. И смысл точен. Ведь вам нужно «не почему нет, а почему да», – парировала я.

– Ах ты ж, балерина! – восхищённо сказал он.

– Александра, – поправила я, ещё не отошедшая от боевого запала после нашего с ним выступления.

– Александра? Ну уж нет. В крайнем случае, Сандра. Но «балерина» мне больше нравится.

Я поджала губы: вот наглая рожа. Но ничего не сказала, всё-таки он босс, а я на испытательном сроке.

И целых полчаса после прошли спокойно. Однако стоило мне выйти из кабинета и спуститься в холл, я тут же почувствовала, что всё изменилось.

Нет, та круглощёкая секретарша Абдурахмана, бледнолицая леди из бухгалтерии и блондинка из кадров по-прежнему воротили нос. Но народ попроще и пониже рангом теперь смотрел на меня с любопытством. Некоторые даже улыбались! Оказывается, вести о выступлении на столах облетели если не весь завод, то весь офис в течение этого часа. Ну да, секретари и операторы отдела продаж не разъехались же вместе с торговыми…

– А что, правда, Саша, ваш шеф сказал, что у него в венах Оле-Ола? – зашушукались с восхищением девочки-официантки в кафе-баре.

– Да, так и сказал, – улыбнулась я.

– Он тебя заставил на стол влезть? – подошла Лали.

– Нет, я сама. Надо же соответствовать.

– Обалдеть! Я думала, приврали…

– Александра, а ваш шеф всё время матерится? – спросила неизвестная пока мне девушка с короткой рыжей гривой. – Я Инна, кстати, оператор в продажах.

– Очень приятно. Да, почти.

– Ты, говорят, суперски переводишь, – подошёл полный юноша в очках, – я Дима, из маркетинга.

Волей-неволей я почувствовала себя почти звездой. И подумала, что чрезвычайно приятно увидеть нормальные выражения лиц у новых коллег, вместо презрительных и настороженных.

– Мне сказали, вы прекрасно справляетесь, Александра! – Прошла мимо с чашечкой кофе та самая дама «из ООН», которая проводила со мной собеседование.

– Спасибо, – улыбнулась я.

Кажется, день сегодня задался, и решение я сделала правильное.

Официантка Настя сама сделала мне латте, и я уже хотела возвращаться в свой кабинет, как рядом послышался бархатный голос:

– Говорят, сегодня в продажах произошла революция?

Я обернулась. Кирилл стоял, заинтригованный, словно не было нашего с ним вчерашнего разговора, пространных и малоприятных намёков. Он улыбнулся открыто и совершенно обворожительно.

Моё сердце дрогнуло: ну, хорошо, так и будем считать, что не было. Потому что я точно решила: шефа не предавать. Хоть он и сволочь, конечно. Тиран и манипулятор. Грубиян и матерщинник. Но было в нём что-то такое, неподкупное и честное, чего я во многих других не видела.