Затерянные в Эльдорадо - Светлана Нарватова

И тут судьба, похоже, вновь решила надо мной посмеяться. Вдалеке, в конце улочки, сбегающей с пригорка вниз, я увидел знакомую изящную фигурку блондинки. С букетом. Не знаю, как судьбе, но мне было не смешно. Подарочный футляр с украшениями жег внутренний карман джинсовой куртки.

Я ускорил шаг. Любопытно же, куда направляется неприступная француженка. Еще любопытнее было, откуда. Но тут уже я ничего не мог поделать.

Келли уходила всё дальше и дальше от центра. Мне уже даже надоело за ней идти, когда впереди показалась ограда кладбища. Неожиданно. На душе, как ни стыдно это осознавать, стало легче. Девушка шла среди богатых, ухоженных могил и остановилась у совсем свежей. Даже живые цветы в вазоне не успели завянуть. Келли опустилась на корточки рядом с могильной плитой и коснулась ее пальцами. Я подошел. И честно говоря, немного… растерялся. «Натан Рой» было написано на камне. «Здесь покоится выдающийся ученый и преподаватель. Твое слово останется в наших сердцах». В моем сердце тоже. Потрясающий был человек. Если Келли была с ним знакома, понятно, откуда у нее знания о Колумбии. И даже сны ее уже не казались такими шизофреническими. Мне тоже после его лекций снились индейцы с вигвамами.

– Я тоже его знал, – произнес я.

Келли вздрогнула. Наверное, не слышала моих шагов.

– Я так и поняла, – она грустно улыбнулась. – Его нередко приглашали в Итон, пока мы жили в Кембридже.

– Вы?…

– Это мой папа, Брайан. Я летела к нему на похороны. Но… не успела, – выдохнула она, поднимаясь.

Глава 49. Брайан

– Ты… дочь Натана Роя?…

– А что тебя смущает? Мои родители никогда не были женаты, Дежарден – фамилия моей матери, – говорила Келли.

Кажется, она говорила так. Или что-то вроде того. Хотя я не был уверен. Господи, я знаю, что Ты – величайший юморист в мире. Одна шутка с сотворением человека из обезьяны чего стоит. С другой стороны, Ты мог нас и из свиней создать, так что я не в обиде.

Келли – дочь Натана Роя. Нет, это всё ставило на свои места. Всё объяснилось: и навыки выживания в сельве, и безразличие к моему титулу, и познания из жизни высшего общества Великобритании. Это всё ставило на места и замыкало круг.

Я был не первым, кто наступил на эти грабли. До меня был мой одноклассник и друг Альберт Кэмпебл. Перед глазами вставало обескураженное лицо Берти, которого отчитывает тьютор. Не за то, что он пошутил над девчонкой. В сравнении с тем, как шутили в Итоне, – безобидно пошутил. За то, что посмеялся над дочерью старого итонца. Покусился на своих. Берти тоже обожал мэтра Роя. И даже представить не мог, что смешная, нескладная малолетка с брекетами – его дочь. Келли Дежарден – Келли Рой. Не знаю, чем Кэмпебл был тогда потрясен больше: тем, что родная сестра подставила его этим розыгрышем, или тем, что истории девчонки, которые Берти считал плодом нездоровой фантазии, оказались правдой. Но незнание закона не освобождает от наказания. Как юрист знаю. Альберта вытурили из престижного студенческого клуба. Его отец, тоже из старых итонцев, на полгода сократил содержание наследника вдвое.

Но самая большая расплата ждала Берти впереди.

Спустя несколько лет Альберт встретил девочку-недоразумение в Париже. И, чего я тогда не мог понять, всерьез увлекся ею. Всё у них было замечательно. Думать о том, что именно было у них «замечательно», мне почему-то было неприятно. Но если Келли смогла устоять передо мной, почему бы ей не продинамить Кэмпебла? Будем мыслить позитивно. Чем он лучше? Тем более, как-то же она довела Берти до такого состояния, что он был готов плюнуть на все нормы и приличия и жениться?