Эта временная работа стала чем-то, чего Фил никогда не знал. Это стало его жизнью, его семьей. Хотя обеспечение безопасности и счастья Клэр по-прежнему оставалось его главным приоритетом, его чувство ответственности возросло в тот вечер, когда он почувствовал, как Николь двигается внутри своей матери. Николь была продолжением Клэр. Часть его хотела возненавидеть красивую кареглазую девочку за то, что она сделала со своей матерью, когда родилась. Никогда за все годы своей службы он не чувствовал себя таким беспомощным. Но в очередной раз проявилась сила Клэр, и Фил обожал ребенка так же сильно, как и ее мать. Да и как могло быть иначе? Николь была единственным ребенком, которого он когда-либо держал на руках.

Чувство семьи каким-то образом со временем перешло даже к самому Ролингсу. Эгоистичный, самовлюбленный, вспыльчивый человек, который первоначально нанял его, превратился в родственную душу. Несмотря на прошлую историю семьи Роулингсов, у Фила и Роулингса был общий интерес в обеспечении безопасности этой семьи. В тот трагический день в поместье, столкнувшись с неизбежным, Роулингс посмотрел Филу в глаза и передал ему на руки свою маленькую дочь. Доверие. Потерпев неудачу в Пало-Альто, Фил вернул ее.

Фил вспомнил, как держал Николь под курткой, чтобы согреть ее и защитить от холодной воды из разбрызгивателей и резкой весенней температуры Айовы. Однако, получив от Роулингса величайший подарок, который он мог себе представить, Фил снова не смог защитить Клэр, и вся их жизнь вышла из-под контроля.

В течение следующих двух лет он мог бы уйти. Никто бы не стал его винить. Черт, Брент Симмонс сказал ему уйти, ради его же блага. Фил не заботился о собственном благе. Никогда. Человек не делает того, что делал на протяжении всей своей жизни, заботясь о собственном благополучии. Всегда была другая причина.

Началось ли его увлечение в тот день в марте 2013 года, когда он увидел Клэр из окна четвертого этажа, или, возможно, в Сан-Антонио? Фил не мог сказать. Он по глупости раскрыл свои карты в Сан-Диего, когда отправил Клэр записку вместе с обслуживанием номеров. Независимо от того, когда это началось, чувство долга у Фила было слишком укоренившимся. Роулингсы были его обязательством. Он подводил их раньше и не сделает этого сейчас.

Какими бы смешанными ни были чувства Фила к Тейлор, она спасла Клэр и Николь от Рудольфа. Он должен быть благодарен ей за ее знания и помощь. Однако этот единственный поступок не давал ей права делиться необоснованной информацией. Фил по-прежнему оставался главным в этой команде, как она это называла. И он сделает все, чтобы удержать Клэр подальше от темного места, где она была недоступна, места, в котором она была в течение двух долгих лет. Это было не так просто, как обеспечить ее физическую безопасность. Задача заключалась в сохранении ее психического равновесия. По его мнению, чувство непоколебимой безопасности было сильной составляющей этого психического здоровья.

Подход в том, чтобы держать работодателей в неведении, распространялся не только на Клэр. С точки зрения Фила, Роулингсу не нужно брать ответственность. У Фила были планы насчет отправителя тех подарков и открыток. Если все пойдет не так, как он планировал, Роулингсы могли честно заявить о своем незнании. Ни одному из них не нужно было публичное и длительное судебное разбирательство. Они оба уже получили свою долю.

Начало февраля

Клэр

Клэр потягивала теплый кофе, в то время как радость Кортни бурлила с каждым произнесённым словом.

— Я не должна ничего говорить, но чувствую, что могу взорваться! Брент и я так взволнованы звонком Калеба. Ты можешь в это поверить? Честно, можешь? — Она вздернула подбородок и повернулась в профиль влево. — Ну же, скажи мне правду. Я что, похожа на бабушку?

Клэр хихикнула, покачав головой.

— Нет, но, если ты перестанешь посещать салон раз в три недели, можешь.