Мекленбургская принцесса - Иван Оченков (2019)

– А почему Александр? – изумленно спросил померанец, когда к нему вернулся дар речи.

– Не прикажете же звать меня Марией в подобном наряде?

– Да, действительно…

– Когда мы поедем во дворец? – продолжила девочка.

– Во дворец? – удивился фон Гершов-старший, еще не привыкший к ее непосредственности.

– Ну, должны же вы представить меня семье моего отца в новом статусе, раз уж мы здесь оказались?

– Говоря по правде, прин… Александр, мы хотели сохранить ваше инкогнито.

– Герцогиня и так меня не жалует, а если узнает, что мы ее проигнорировали, то может и обидеться!

– Но откуда она узнает?

– Тоже мне загадка, – фыркнула Шурка и снисходительно посмотрела на братьев. – Посудите сами, Старый Клаус наверняка уже добрался до Вольфенбюттеля и поднял там всех на уши. И теперь бабушка шлет во все стороны гонцов, чтобы узнать, куда я запропастилась. Через пару дней, самое большее неделю, в Берлине тоже узнают об этом. И что сделает ее королевское высочество? Да вас же на поиски и пошлет, господин барон. И вы ей сами все и расскажете!

– Вот черт! – выругался Болек. – А ведь верно.

– И что делать? – встревоженно спросила Марта. – Вдруг…

– Вдруг мачеха приказала меня похитить? – уточнила девочка. – Это вряд ли!

– Почему вы так думаете? – все более изумляясь происходящему, поинтересовался Кароль.

– Ну, причин любить меня у нее нет. Однако и похищать – тоже. Моя преждевременная кончина наверняка не опечалила бы ее или герцогиню Софию, но не более того. В качестве пленницы – я им совсем не нужна.

– Пожалуй, – согласился барон. – Но отчего вы упомянули тетку вашего отца?

– А разве мой «царственный отец», – не без сарказма в голосе поинтересовалась Шурка, – не отправил на тот свет ее сыновей?

Услышав, что говорит ее дочь, Марта побледнела и судорожно стиснула ладошку дочери, которую продолжала сжимать в руке. Лицо старшего фон Гершова и вовсе стало каменным.

– Не знаю, кто вам все это рассказал, но все было совсем не так. Мы с братом были тому свидетелями!

– А ведь у герцогини Софии вполне могло сложиться такое мнение, – неожиданно заметил Боле-слав. – Уж больно ловко тогда все вышло. Заговорщик убил герцога Адольфа Фридриха и погиб сам. У герцогини Маргариты Елизаветы случились преждевременные роды, которые она не пережила, а скоро за ней последовал и ее супруг. И хоть она и не ладила со своими детьми, но неужто осталась совсем равнодушна к их смерти?

– Пожалуй, все эти обстоятельства и впрямь могли вызвать подозрения! И что мы предпримем?

– Вы же обер-камергер, значит, имеете доступ, – пожала плечами принцесса. – Доложите герцогине Катарине потихоньку – так, мол, и так, случилась трагедия! Захочет она меня увидеть – покажете. Не захочет, и не надо! А я в сторонке постою, на меня в этом наряде никто и внимания не обратит.

– Это звучит разумно, но боюсь, что вам все-таки не следует встречаться с ее высочеством.

– Но почему?!

– Все дело в том, ваша светлость, что, к величайшему моему сожалению, ни ваша матушка, ни ее высочество герцогиня Браунгшвейг-Вольфенбюттельская так и не научили вас одной важной вещи.

– Держать язык за зубами? – сообразила Шурка и обреченно вздохнула.

– Именно! Вы, не могу не признать, очень умны, в особенности для ваших весьма юных лет, но если вы и дальше будете говорить все, что приходит в вашу очаровательную голову, это может плохо кончиться. И прежде всего для вас!

Принцесса на минуту опустила голову, как будто задумалась, затем резко подняла ее и с раскаянием посмотрела на братьев фон Гершов, потом оглянулась на мать и тихо сказала:

– Простите меня. Я всего лишь маленькая девочка и потому делаю ошибки. Обещаю вам, что буду вести себя осмотрительно и не скажу ничего лишнего!

– Очень надеюсь на это, ваша светлость!