– Какая ужасная вульгарная трактовка! Но верная. Я в своих попытках сложности осмеян и низвергнут на самое дно! – воскликнул Костя. – Что ж, почему бы и нет – конкуренция… Точнее, добровольное расчленение себя на разные полюса, на тебя, меня, его и ее, чтобы удобнее было вести беседу с самим собой. Вот позиция сложности – в противовес ей автоматически возникает позиция простоты. Грусть уравновешивается веселостью и для вида спорит с нею. Добро само порождает зло, чтобы его постоянно опровергать. Иначе будет неинтересно. Не будет смысла. Точнее, вообще ничего не будет. Не будет движения. Все сущее застынет и свернется в сингулярность. Допущение множества сущностей нужно, чтобы продолжалось активное существование. А если говорим о ноосфере – чтобы имело смысл мышление…

Нам пришлось подняться, потому что примчались запоздалые обладатели нижних полок и принялись раскладывать свои вещи. Мы с Костей перешли в закуток рядом водонагревателем, напротив купе проводников – там было поспокойнее.

– Выходит, мы спокойно можем стать, ты – мной, а я – тобой? – улыбаясь, спросил я.

– И множеством других. Если границы личностей – условность, которую мы сами для удобства установили, но несложно эти границы передвинуть по-другому. Если грубо – все перемешать и по-другому разрезать… А точнее – просто увидеть, что никаких границ нигде нет. Все люди – это один человек.

– Значит, для этого не нужен Николай с его опытами?

– Я не знаю, – вздохнул Костя. – Может, Николай все же для чего-то нужен. Но чтобы это узнать, надо его найти.

– Провожающие, покиньте вагон! – напомнила проводница.

Девушки подбежали к нам. Маша, стесняясь выражать чувства при всех, будто бы невзначай ткнулась лбом в костино плечо. Костя, тоже не любитель внешних проявлений, незаметно коснулся пальцами ее руки. Мы еще раз проверили, передал ли я ему ключи-для-передачи-его-маме-для-передачи-Оленьке.

– Главное – не теряйте веру, и я к вам приеду! – крикнул он, выскакивая из вагона. Суета соседей не позволила нам до конца исполнить ритуал вокзального прощания, до боли в кистях намахавшись в окно. Мы только пару раз махнули костиному лицу, возникавшему то там, то здесь в просветах между их спинами, и перрон отъехал.

Николай