Будь моей няней - Маруся Хмельная (2021)

Как странно, что дочери графа, внешне не взяв от отца ничего, характером и поведением, судя по всему, пошли как раз в него. Покойная графиня, но всем отзывам и воспоминаниям, была само обаяние. Вряд ли бы ее красоте и легкому нраву пели такие дифирамбы, если бы у нее был такой же тяжелый взгляд исподлобья, как у всех ее дочерей.

— О твоем поведении поговорим позже в кабинете, — припечатал отец. — А сейчас познакомься: ваша новая гувернантка мэлл Розамунда. С завтрашнего дня приступает к обязанностям. Прошу любить и жаловать. И надеюсь, это было мое последнее собеседование. Пусть мэлл только пожалуется на вас! — Граф обвел дочерей тяжелым взглядом. — Тогда мне придется принять крайние меры. И, уверяю вас, вам они не понравятся.

— Ты отправишь нас в пансион, как угрожал? — дрогнул голос Надины.

— Не сомневайся, Памела, отправлю.

Девочки вздрогнули и понурили головы. На лице Розамунды вспыхнуло торжество. С такой поддержкой ей нечего бояться. Может, и правда графские дочки присмиреют и не будут доводить Розамунду. А та в свою очередь будет стараться им угодить.

Граф распрощался и покинул нас. Остались девочки, Розамунда, я и Ливия. Экономка вопросительно посмотрела на новую гувернантку:

— Останетесь еще на чашечку чая или вас ждать завтра? — вежливо поинтересовалась она, проверяя, сбежит ли та или попробует наладить контакт с девочками уже сейчас.

— С удовольствием останусь и познакомлюсь поближе с девочками, — решительно сказала Розамунда. — Имма, согласна?

— Да, я тоже не против пообщаться, — подмигнула я расстроенным Мирелле и Надине.

В этот раз я села рядом с Розамундой на софу напротив девочек, отводя подруге роль первой скрипки. Камилла села в кресло слева от нас. Она молча пила кофе, погрузившись в свои мысли, так и не сказав ни слова до нашего ухода. Впрочем, как и девочки, которые сидели напротив и, опустив головы, угрюмо слушали щебетание Розамунды.

Она расписывала им свои планы, распорядок дня, чем они будут заниматься, во что играть, чему учиться. Попробовала поспрашивать их, но они отвечали скучно, вяло и односложно, и Розамунда решила как-то спасти беседу своим веселым щебетом.

Поняв, что большего от них сегодня не добиться, она встала и собралась уходить.

— Жду не дождусь завтра, когда я смогу вас снова увидеть, мои милые девочки, — сияя, сказала она.

Ливия, которая оставляла нас одних, появилась, словно подслушивала за дверями, и повела нас на выход.

— Проводишь? — шепнула я Мири.

Та кивнула, и я попрощалась с Надиной.

— Была рада познакомиться с тобой и твоим чудесным домиком. Давай иногда Мирелле поиграть под твоим присмотром. Если хочешь, буду передавать через Розамунду сделанные своими руками детали интерьера, которые не жалко будет давать играть Мири.

— Да, — кивнула Надина.

Мири пошла за нами, и, пока довольная Розамунда раскланивалась с Ливией, мы попрощались с Миреллой.

— Я рада, что пошла с Розамундой и пережила это маленькое приключение по имени Мирелла. На самом деле ты никакой не пегий зимородок, а ласточка. И сама всегда помни об этом, — подмигнула я девочке.

— А ты не курица, — облагодетельствовала меня наконец Мирелла. — Она вот курица, — кивнула она в сторону Розамунды. — А ты — нет.

— А кто я? — улыбнулась я маленькой вредине.

— Вот изучу энциклопедию и скажу, — серьезно ответила та.

— Ладно, надеюсь, дождусь. Ты ведь не соврала, что умеешь читать, да? — подмигнула я ей, дразня, потому что та выглядела как-то трогательно и жалко, а маленькие вредины не должны так выглядеть.

Она показала мне язык.

— Ты все-таки курица! Курица, курица!

Я расхохоталась.

— Зяблик! — не осталась я в долгу, вспомнив Надину.

На этом мы и расстались. Уходя, я сглотнула ком, который встал в горле от вида хрупких угловатых фигурок Миреллы и подошедшей Надины, застывших в дверях особняка.