Мертвая вода - Оливье Норек (2021)

Ноэми действительно ошиблась относительно личности того человека, с которым они только что познакомились, однако точно угадала мотив. Речь и правда шла о восстановлении доброго имени.

— Вы знаете место, где можно было бы выпить чего-нибудь покрепче?

56

Солнце неистово билось в тенты террасы кафе «Los Valles». Эльза, Ноэми и Юго устроились за столиком в тени.

— Как вы узнали, что мы приехали в Бьельсу? — спросила Шастен.

— Я официантка в баре, где мы сейчас сидим. А священник здешней церкви для меня гораздо больше чем просто друг. Я дала ему копию передовицы из газеты «Ла Депеш», там вас отчетливо видно на фотографии. Я узнала о вашем приезде задолго до того, как вы вышли из машины. Надо сказать, что…

— Что меня легко узнать? — договорила за нее Ноэми.

— Простите, но это так.

Затем молодая женщина посмотрела на Юго, который с самого начала разговора не проронил ни слова.

— А он что, тоже флик? — спросила она, указывая на него.

— Нет, я, скорей, бойфренд.

— Но и полицейский тоже, он из речной бригады Парижа, — предпочла уточнить Ноэми. — Это он обнаружил Сирила на дне озера.

Похоже, молодая женщина немного успокоилась.

— В любом случае я буду говорить только с прокурором, — предупредила она.

— Тогда к чему надо было выходить на меня?

— Потому что, если бы я обратилась к нему напрямую, он отправил бы меня в полицию. Так что лучше самой. К тому же я сообщила не полиции, а вам. Я выбрала вас.

— Почему?

— У меня, как у всех, есть иностранные каналы телевидения и Интернет. Вот уже месяц я смотрю, как вы в одиночку бьетесь, чтобы найти Алекса и Сирила. И у вас есть то преимущество, что вы не из Авалона. Я не доверяю жителям этой деревни. Если бы вы прочли все, что они в свое время говорили о моем отце! Нам пришлось бежать, сменить имя, начать все с начала и жить в страхе быть узнанными.

— Вам было десять лет. Как вы можете все это помнить?

— Я провела здесь большую часть отрочества, буквально запертая в нашей квартире. Скучающие дети, сами того не осознавая, шарят повсюду, и я обнаружила газетные статьи, которые сохранил мой отец. Так что ему пришлось мне рассказать. Мне было пятнадцать, когда я обо всем узнала: о похищении Алекса и Сирила, в котором его ошибочно обвиняли и за которое по другую сторону границы считали монстром. Тогда я поняла, почему мы прятались во время французских каникул, почему никогда не покидали этой деревни с ее пятью сотнями жителей. То есть почему были заперты снаружи.

Официант принес кофе, пиво и водку со льдом и приветствовал Эльзу, дружески положив ей на плечо руку.

— Когда мы бежали из Авалона, нам пришлось сперва заехать в Париж, — продолжала девушка. — У моего отца там был друг из его прежней жизни, он сумел сделать нам фальшивые документы. В тот день я стала Эльзой Шапиро. По прибытии сюда отец нашел помощь у человека, который не судит других: это священник местной церкви. Я вам уже сказала, что мы с ним больше чем друзья. Он стал моим крестным и следил за моим взрослением. Отец нанялся разнорабочим, и ему больше не пришлось отвечать ни на какие расспросы. Священник судил о нем лишь по его поступкам и никогда не интересовался прошлым; а когда отец умер, чтобы избежать административных хлопот, которые могли бы поставить меня под угрозу, согласился, чтобы он покоился здесь, среди других притворщиков, вместе с Казановой и Дон Жуаном. С составляющими гордость этой деревни тезками знаменитостей. Ради моей безопасности мы решили не хоронить его под настоящим именем, а сошлись на фамилии Шапиро. Священник договорился со смотрителем кладбища, чтобы тот заказал стелу и могильную плиту без свидетельства о смерти. Ямой больше, ямой меньше — никто и внимания не обратил.