Отодвигая границы - МакГэрри Кэти

Ной мог сказать им, что вёз меня в неблагополучный район, чтобы купить травки, и его бы всё равно не услышали. Эшли окаменела, глядя на мои открытые шрамы, пока отец пялился на наши переплетённые руки. Я потянулась, чтобы опустить рукав, но Ной непринуждённо прижал ладонь к моей руке, останавливая меня. Из моих лёгких выбило весь воздух. Ной Хатчинс, да чего уж там, человеческое создание, открыто, нарочно касалось моих шрамов.

Мы с Эшли перестали дышать. Парень продолжал сидеть, будто ничего чрезвычайного не произошло.

— Когда Эхо нужно быть дома?

Возвращаясь к жизни, я ответила за них:

— Мой комендантский час начинается в одиннадцать.

— В полночь. — Папа встал и протянул руку. — У меня не было возможности должным образом представиться. Я Оуэн Эмерсон.

28 — Ной

Эхо молчала всю дорогу к Ширли и Дэйлу. Постоянно растягивая ткань, она без остановки натягивала перчатки и опускала рукава. Ей определённо нужно было время, чтобы отойти после этой интересной встречи. По радио играла моя любимая панк-группа, и я барабанил пальцами в такт по рулю. Мне всё ещё не верилось. Эхо Эмерсон сидела в моей машине, добровольно проводя со мной время. Маме бы она понравилась.

Вдоль улицы выстроились несколько старых колымаг. Я так долго работал в вечернюю смену в «Солоде и Бургере», что забыл, каково это — развлекаться с друзьями. Конечно, они всё ещё были рядом, когда я возвращался домой, но к тому времени они были слишком обкурены для веселья.

Я припарковался позади гангстерского дерьма Рико.

Эхо посмотрела в окно на маленький домик.

— Где мы?

— Дома у моих приёмных родителей. Дэйл и Ширли сейчас в трейлере у озера.

Её нога застучала по полу, пока она рассматривала дом. Винил пора было менять или закрашивать. Однажды мы с Исайей помыли его и узнали, что когда-то винил был жёлтым, а не серым от покрывающей его грязи. Дом ничем не отличался от остальных по соседству — голый, без газона и аккуратно подстриженных кустиков.

На крыльце три больших силуэта курили сигареты и громко грубо смеялись.

Я вышел из машины и быстро обошёл её, чтобы открыть дверь перед девушкой.

Она встала, не отрывая глаз от дома.

— Сколько там людей?

— Где-то десять.

Конец февраля отметился относительно тёплыми вечерами, потому ночи были не столь невыносимыми. Тем не менее, Эхо засунула руки в карманы куртки, будто умирала от холода. Ну, на этот раз на ней хотя бы была куртка. Я хотел, чтобы она чувствовала себя комфортно, но и при этом повеселиться с друзьями, провести время со своей девушкой. Используя своё тело, я прижал её к машине.

— Будут Исайя и Бет.

Она подняла брови.

— Бет ненавидит меня.

Я рассмеялся, оценив её прямолинейность. Упёрся руками по бокам от неё, наслаждаясь ощущениями от прикосновения к её атласной коже.

— Ты — моя вселенная, так что это сравнивает счёт.

Глаза Эхо расширились, и она побледнела. Почему она расстроилась? Я осторожно проиграл в уме каждое слово, остановил, воспроизвёл, снова перемотал и остановил.

Уже давно не позволял себе влюбиться в кого-либо. Посмотрел в её прекрасные зелёные глаза, страх девушки растворился. Её губы расплылись в скромной улыбке, и моё сердце дрогнуло. К чёрту меня и весь остальной мир, я был влюблён.

Эхо потянулась руками в перчатках и поманила мою голову к себе. Я окунулся в её тепло и углубил наш поцелуй, наслаждаясь сладким вкусом её языка, её мягкими губами, движущимися напротив моих. Я бы с легкостью мог потеряться в ней… навсегда.

— Разве одна из твоих приёмных мамаш не научила тебя правилам приличия? Хоть бы завёл девушку внутрь и дал ей пива, прежде чем начинать лапать, — крикнул Рико с крыльца.

Я легонько чмокнул Эхо в губы, мои пальцы нагрелись от её разгорячившихся щёк. Она опустила руки по бокам, пока я обдумывал, как отплатить парню за то, что смутил её.