Дури еще хватает - Стивен Фрай (2014)

Сидя с ним на диване «Шарделоса», я наверняка засыпал Миллса вопросами о его киношной карьере. «Человек октября», «В котором мы служим», «Дочь Райана», «Тигровая бухта», «Швейцарская семья Робинзонов» и, прежде всего, «Трудный путь в Александрию», «Большие надежды» и «39 ступеней» – все они основательно на меня повлияли.

Когда я замолк, чтобы перевести дыхание, Джонни спросил, чем я занимаюсь. Я сказал, что снимаюсь сейчас в фильме Кеннета Брана.

– О, правда? – сказал Джонни. – В таком случае, не окажете ли вы мне услугу?

– Любую.

– Не могли бы вы сказать Кеннету, что я, друживший с Ларри Оливье, точно знаю, как сильно понравился бы Ларри «Генрих V» и с каким отвращением отнесся бы он к гнусным сопоставлениям критиков. Скажете?

Речь шла о том, что, хотя «Генрих V» Кена и пользовался несомненным успехом, выход фильма на экраны был встречен множеством ядовитых замечаний наподобие: «Что он о себе возомнил? Он все-таки не Лоуренс Оливье».

– Боюсь, этого я сделать не смогу, – ответил я.

– О, – в явном замешательстве произнес он.

– Я предпочел бы, чтобы вы ему сами это сказали. Если я устрою небольшой званый обед, вы с леди Миллс придете?

Он разулыбался, соглашаясь, мы обменялись телефонными номерами, дело было решено.

Задавать званый обед в люксе пятизвездного отеля – с этим не способно сравниться ничто. Да, конечно, я понимаю, как ужасно это звучит, но про обед вам все-таки расскажу.

Стало быть, происходит все так. Вы говорите работающим на вашем этаже Альфонсо и Эрнесто, что задумали в следующую пятницу пригласить к обеду шестерых гостей, и оба радостно кивают.

Когда наступает назначенный день, Эрнесто приходит к вам с меню и предложениями от шеф-повара и его команды, трудящейся шестью этажами ниже, в подвале. Вы отбираете блюда, которые представляются вам приемлемыми[51], а затем, часов около шести, Альфонсо, которому не хочется, чтобы вы путались у него под ногами, пока он будет заниматься цветами и созданием должной обстановки в номере, отправляет вас на прогулку. К вашему возвращению номер выглядит идеально. Глубокие кресла полукругом расставлены у окна, чтобы из них можно было любоваться сумеречной Темзой. В середине комнаты накрыт большой стол, к нему придвинут второй, поменьше, чтобы за ними смогли разместиться семеро. Я пригласил Хью и Джо Лори, Эмму Томпсон с Кеном и, конечно, сэра Джона и леди Миллс.

Белые крахмальные салфетки, хрусталь и серебро, поблескивающие в свете свечей. Две низкие вазы с идеальными пионами на столе, по гостиной расставлены вазы с розами и цветами, которые мне не удается определить. Низкие столики с орешками, оливками и корнишонами. На наше счастье, то время еще не знало несъедобной «Бомбейской смеси» и раздирающих нёбо сухих крендельков. Серебряное ведерко со слегка утопленной в лед бутылкой шампанского. Я наливаю себе успокоительной водки с тоником, закуриваю сигарету и пытаюсь убедить себя, что нисколько не волнуюсь. Во время прогулки я снял со счета достаточно наличных, чтобы оделить Эрнесто, Альфонсо, Жильберто и Алонсо щедрыми, но не выходящими за рамки приличия чаевыми.

Я уже договорился с Алонсо, что, едва появится первый гость, он придет, чтобы смешать коктейли и открыть бутылку шампанского. Если портье не предупредит его, я нажму на кнопку звонка у камина.

И теперь меня поражает мысль: а вдруг портье не знает Джона Миллса в лицо? Ужасно будет, если такой августейшей особе придется топать по коридорам не узнанной, не получающей знаков уважения, которого она заслуживает. И я звоню вниз.

– Добрый вечер, мистер Фрай.

Тогда меня еще немного смущало то обстоятельство, что стоит мне позвонить обслуге отеля, как она мгновенно меня узнает.

– Здравствуйте, да, это я. Стивен из пятьсот двенадцатого. Я просто хотел сказать, что устраиваю обед, и дело в том, что мои почетные гости – это сэр Джон и леди Миллс, и я надеюсь, вы…