Неизвестный Стиг Ларссон. С чего начинался «Миллениум» - Стиг Ларссон (2013)

Для начала она обобщила переданный Торстеном Эдклинтом материал. Когда масштаб правонарушений начал проясняться, она осознала, что все принятые ею решения будут в дальнейшем обсуждаться в книгах по истории. С этого момента она каждую свободную минуту посвящала попыткам разобраться в грандиозном перечне преступлений, которыми ей предстояло заниматься. Для шведской правовой истории дело было совершенно уникальным, и, поскольку речь шла о раскрытии преступной деятельности, продолжавшейся как минимум тридцать лет, Рагнхильд Густавссон посчитала, что ей необходимо организовать работу особым образом. Ей вспомнились итальянские государственные следователи, которым в 70-х и 80-х годах приходилось вести дела против мафии почти подпольно. Она понимала, почему Эдклинт был вынужден собирать материал втайне, не зная, кому может доверять.

Первым делом она привлекла к работе троих сотрудников Генеральной прокуратуры, которых знала уже много лет. Затем обратилась к известному историку, работавшему в Государственном совете по предупреждению преступности, за сведениями о том, как в течение десятилетий формировались ведомства по обеспечению государственной безопасности. И наконец, формальным руководителем расследования она назначила Монику Фигуэролу.

Тем самым следствие по делу «Секции» обрело конституционную форму. Теперь его можно было рассматривать как любое полицейское расследование, правда, при полном запрете на разглашение информации.

За прошедшие две недели прокурор Густавссон приглашала к себе большое количество людей для формального, но сугубо секретного допроса. Помимо Эдклинта и Фигуэролы вызывались также инспектора уголовной полиции Бублански, Соня Мудиг, Курт Свенссон и Йеркер Хольмберг. Далее настала очередь Микаэля Блумквиста, Малин Эрикссон, Хенри Кортеса, Кристера Мальма, Анники Джаннини, Драгана Арманского, Сусанн Линдер и Хольгера Пальмгрена. За исключением сотрудников «Миллениума», принципиально не отвечавших на вопросы, которые могли привести к раскрытию источников, все остальные с готовностью предоставили полные объяснения и документацию.

Рагнхильд Густавссон отнюдь не пришла в восторг от того, что ей передали составленный «Миллениумом» график, согласно которому от нее требовалось арестовать ряд людей в строго определенный день. Она считала, что для доведения расследования до стадии арестов необходимо несколько месяцев подготовки, но в данном случае выбора у нее не было. Микаэль Блумквист из журнала «Миллениум» сговорчивости не проявлял. Он не подчинялся никаким государственным постановлениям или регламентам и собирался опубликовать материал на третий день суда над Лисбет Саландер. Это вынуждало Рагнхильд Густавссон подстраиваться и наносить удар одновременно, чтобы подозреваемые, а также возможные доказательства не успели исчезнуть. Правда, Блумквиста, как ни странно, поддержали Эдклинт с Фигуэролой, и задним числом прокурор начала понимать, что блумквистовская модель имеет ряд явных преимуществ. Как прокурор она получала хорошо организованную поддержку СМИ, столь необходимую при возбуждении судебного преследования. Кроме того, при таком быстром развитии процесса информация об этом сложном расследовании не могла успеть просочиться в коридоры власти, а следовательно, и дойти до «Секции».

— Для Блумквиста главное добиться справедливости для Лисбет Саландер. А выведение на чистую воду «Секции» — лишь следствие, — заметила Моника Фигуэрола.

Суд над Лисбет Саландер начинался в среду — через два дня, — и на этом совещании предполагалось провести полный разбор доступного материала и распределить задания.

В совещании принимало участие тринадцать человек. От Генеральной прокуратуры Рагнхильд Густавссон пригласила двоих ближайших сотрудников. Отдел охраны конституции представляла руководитель расследования Моника Фигуэрола вместе с сотрудниками Стефаном Бладом и Андерсом Берглундом. Начальник отдела охраны конституции Торстен Эдклинт присутствовал в качестве наблюдателя.