Неизвестный Стиг Ларссон. С чего начинался «Миллениум» - Стиг Ларссон (2013)

Но Бублански и его коллеги сами имели доступ к материалам Дага Свенссона, в которых имелась и та самая папка под названием «Зала». Все, что от них требовалось, это прочитать ее содержимое. Вместо этого они действовали точно паровой каток и передали средствам массовой информации все интимные детали частной жизни Лисбет Саландер.

У него был план действий, но он не знал еще, куда это его приведет. Он не хотел называть имя Бьёрка, пока у него не будет полной уверенности. А еще Залаченко. Его можно было связать как с Бьюрманом, так и с Дагом и Миа. Беда была в том, что Бьёрк ничего не рассказал.

– Подождите, пока я еще покопаю, а потом предложу альтернативную теорию.

– Надеюсь, что не «полицейский след».

Микаэль усмехнулся:

– Нет. Пока еще нет. А что сказала Мириам Ву?

– Примерно то же самое, что и вы. У них была любовная связь.

Бублански покосился на своего собеседника.

– Это не мое дело, – сказал Микаэль.

– Мириам Ву и Саландер были знакомы три года. Она не знала ничего о Саландер, даже о том, где та работает. В это трудно поверить. Но я думаю, что она сказала правду.

– Лисбет очень закрытый человек.

Они помолчали.

– У вас есть номер телефона Мириам Ву?

– Есть.

– Можете мне дать?

– Нет.

– Почему?

– Микаэль, это забота полиции. Незачем нам впутывать частных сыщиков с безумными теориями.

– У меня пока еще нет никаких теорий. Но я думаю, что разгадка скрыта в материалах Дага Свенссона.

– Мне кажется, вы сами можете найти Мириам Ву, если приложите некоторые усилия.

– Возможно. Но самый простой способ – это спросить у того, кто знает номер.

Бублански вздохнул. Микаэль вдруг почувствовал ужасное раздражение.

– Что же, вы считаете, что полицейские обладают особыми способностями по сравнению с теми, кого вы называете частными сыщиками? – спросил он.

– Нет, я так не считаю. Но у полицейских есть профессиональная выучка, и их работа – расследовать убийства.

– У частных лиц тоже есть выучка, – медленно произнес Микаэль. – И порой частный сыщик гораздо лучше может расследовать дело, чем настоящий полицейский.

– Это вы так думаете.

– Я это знаю. Дело Джоя Рахмана.[136] Целая куча полицейских пять лет проспали, лежа на боку, пока Рахман, ни в чем не виноватый, сидел в тюрьме за убийство престарелой тетушки. Он так бы и оставался в тюрьме и поныне, если бы одна учительница не посвятила несколько лет жизни проведению серьезного расследования. Она не располагала теми ресурсами, которые есть у вас, но не только доказала его невиновность, но и указала на того, кто, с большой долей вероятности, мог совершить это убийство.

– В деле Рахмана речь шла о престиже. Прокурор не желал слышать о фактах.

Микаэль Блумквист пристально посмотрел на инспектора Бублански:

– Бублански... Я скажу вам одну вещь. В этот самый момент в деле Саландер тоже идет речь о престиже. Я утверждаю, что она не убивала Дага и Миа. И я это докажу. Я отыщу вам альтернативного подозреваемого, и когда я это сделаю, я напишу статью, которую вам и вашим коллегам будет очень неприятно читать.

***