Неизвестный Стиг Ларссон. С чего начинался «Миллениум» - Стиг Ларссон (2013)

Она посмотрела на свой мобильник. Только что поступил мейл от Ханны Бальдер – матери Августа, ребенка с фотографической памятью, который стал свидетелем убийства собственного отца в доме на Ингерё. Мальчик вернулся домой после долгого пребывания за границей и чувствовал себя, по словам матери, «вполне сносно, с учетом всего того, что ему пришлось пережить». Звучало обнадеживающе, хотя у Лисбет не шли из головы стеклянные глаза Августа, видевшие больше, чем следовало. От этого можно прятаться сколько угодно. Но есть вещи – как ни горько это признать, – которые врезаются в память намертво. От них не отделаться. Хочешь не хочешь – с ними придется жить. Как с тем мальчиком, который бился головой о стол в штормовую ночь на острове Ингарё. Сейчас Лисбет хотелось сделать то же самое – с размаху стукнуться лбом о барный столик. Но она сдержалась и только еще крепче стиснула зубы.

В этот момент Саландер заметила, что обратила на себя внимание одного из гостей – молодого блондина в синем костюме.

– Ужасно выглядишь, – заметил он, подсаживаясь к ней.

Далее последовали комментарии насчет ее потрескавшихся губ и кругов под глазами, что в любом случае нельзя было назвать хорошей идеей. Тем не менее Лисбет не удостоила молодого человека ни единым уничтожающим взглядом, потому что в этот момент получила шифрованное сообщение от Микаэля Блумквиста. Прочитав его, она несколько секунд сидела и смотрела в одну точку. А потом встала, оттолкнула навязчивого блондина и вышла на улицу.

Был чудесный летний вечер, где-то неподалеку играла музыка, но Лисбет ничего этого не замечала. Она набрала интересующее ее имя в «Гугле», но это ничего не дало: вероятно, Ракель хорошо позаботилась о сохранности персональных данных. Собственно, большой проблемы это не составляло. Все мы так или иначе оставляем следы. А в Интернете часто забываем об осторожности. Можно было попытаться, например, выйти на сайт какого-нибудь книжного магазина, где Ракель Грейтц когда-нибудь покупала книги. Но в тот момент, на мосту Стрёмбрун, на пути к Гамла Стану, Лисбет ничего не могла поделать. Поэтому все, что ей оставалось, – сосредоточиться на чем-нибудь другом. Например, на Драконе.

Лисбет вспомнила, как однажды бежала по городу в одних носках и вдруг оказалась перед огромной церковью, которая стояла окутанная светом посреди ночного Стокгольма. Это была церковь Святого Николая, но тогда она еще не знала об этом. Лисбет вошла в ворота, чтобы хоть немного отдохнуть и согреться. Она миновала огромную колонну, пересекла внутренний двор и вступила под своды высотой до самого неба. Первым ее желанием было спрятаться, забиться в какой-нибудь темный угол, где она могла бы отсидеться, не привлекая ничьего внимания.

В этот самый момент Саландер увидела деревянную скульптуру, изображающую всадника с поднятым мечом. Под копытами его коня лежал поверженный змей, рядом стояла женщина. Тогда Лисбет еще не знала, что эта известная на весь мир скульптура представляет святого Георгия. Собственно, тогда ей не было никакого дела ни до святых, ни до их статуй. Шедевр неизвестного резчика девочка поняла по-своему. Дракон – из всей группы наиболее отчетливо она запомнила именно его – лежал на спине, проткнутый копьем. А рыцарь с бесстрастным лицом заносил над ним меч. Зверь выглядел настолько беззащитным, что Лисбет невольно вспомнила о своей матери.

Агнета – именно ее Лисбет и увидела тогда в этом образе. И поняла, что должна помочь ей во что бы то ни стало. Даже если ради этого придется самой перевоплотиться в Дракона, чтобы, извергнув изо рта сноп пламени, уничтожить рыцаря вместе с его конем. Потому что рыцарь, конечно, был отец – Зала. Воплощенное зло, уничтожившее ее жизнь.