Неизвестный Стиг Ларссон. С чего начинался «Миллениум» - Стиг Ларссон (2013)

Правда, мысль о том, чтобы улечься с Чарльзом в постель, представлялась ей не слишком удачной. С другой стороны, особенно плохой она Ханне тоже не представлялась. Эдельман напоминал ей Франса, и она думала, что они все вместе начинают воспринимать себя маленькой семьей; она, Чарльз, Август, чуть строгая, но все равно милая учительница Шарлот Гребер и датский математик Йенс Нюруп, который, посетив их, констатировал, что мальчик почему-то зациклен на эллиптических кривых и факторизации натуральных чисел.

Пребывание здесь в каком-то смысле становилось для нее познавательным путешествием в странный мир сына, и когда Ханна под легким снегопадом спустилась с пригорка, а Август встал с саночек, женщина впервые за целую вечность почувствовала: она станет хорошей матерью и наведет порядок в своей жизни.

Микаэль не понимал, почему ощущает в теле такую тяжесть. Казалось, будто он передвигается в толще воде. При этом вокруг бушевало дикое волнение, в каком-то смысле головокружение от победы. Почти каждая газета и радиостанция, каждый сайт и телевизионный канал рвались взять у него интервью. Он ни на что не соглашался, да этого и не требовалось. Когда раньше «Миллениум» публиковал сенсационную новость, случалось, что они с Эрикой бывали не уверены, подхватят ли эту новость другие медийные компании, и им приходилось мыслить стратегически — выступать на нужных форумах и иногда немного делиться своим материалом. Сейчас ни в чем подобном нужды не было. Новость пробивала себе дорогу сама, а когда руководитель АНБ Чарльз О’Коннор и министр торговли США Стелла Паркер на совместной пресс-конференции долго просили прощения за все происшедшее, исчезли последние сомнения в том, что история эта преувеличена или выдумана, и в настоящий момент в передовицах всего мира горячо обсуждались последствия разоблачения.

Но, несмотря на бум и неумолкающие телефоны, Эрика решила наскоро устроить в редакции праздник — этакий прием. Она считала, что они все заслужили того, чтобы ненадолго сбежать от всей этой шумихи и выпить по бокалу-другому. Первый тираж в пятьдесят тысяч экземпляров был распродан еще накануне, а число посетителей домашней страницы, имевшей также английскую версию, уже достигло нескольких миллионов. Непрерывно поступали предложения заключить договор на книгу, количество подписчиков росло с каждой минутой, а рекламодатели стояли в очереди.

Кроме того, доля холдинга «Сернер Медиа» была выкуплена. Невзирая на невероятную загруженность работой, Эрика сумела несколькими днями раньше завершить сделку. Далось это, однако, нелегко. Представители «Сернер» чувствовали ее отчаяние и максимально использовали его, и какое-то время они с Микаэлем думали, что ничего не выйдет. Только в последний момент, когда поступила солидная сумма от таинственной компании из Гибралтара, вызвавшая у Блумквиста улыбку, им все-таки удалось выкупить долю норвежцев. Принимая во внимание тогдашнюю ситуацию, цена была, конечно, неприлично высокой. Но сутками позже — когда журнал опубликовал эксклюзивную информацию и торговая марка «Миллениума» взлетела — ее можно было рассматривать как мелкие расходы. Поэтому теперь они снова оказались свободны и независимы, хотя едва ли еще успели это прочувствовать.

Даже на вечере памяти Андрея в Пресс-клубе от них не отставали журналисты и фотографы, и хотя все они, без исключения, стремились поздравить «миллениумцев», Микаэль чувствовал себя подавленным и загнанным в угол и поэтому отвечал вовсе не столь приветливо, как ему хотелось бы; он продолжал плохо спать и страдать от головных болей.