Крик дьявола - Уилбур Смит (1968)

И тут из-за поворота протоки, из-за стены мангровых зарослей, подгоняемое гребками весел, вынырнуло долбленое каноэ. На носу с крупнокалиберной двустволкой под мышкой и торчащей на фоне красной физиономии глиняной трубкой стоял Флинн О’Флинн.

– Что происходит? – заорал он. – Вы тут что, войну затеяли? Я уже, наверное, целую неделю вас дожидаюсь!

– Берегись, Флинн! – крикнул Себастьян. – У этого мерзавца ружье!

Вскочив на ноги, капитан стал нерешительно озираться. Он успел пожалеть, что смалодушничал и, поддавшись мимолетному желанию, решил избавиться от англичанина и удрать из этого злополучного болота. Теперь ошибочность его поступка полностью подтверждалась. Однако он уже обрек себя на один-единственный путь. Вскинув к плечу «джезаил», капитан направил его в сторону стоявшего в каноэ О’Флинна. Раздался выстрел, и дуло мушкета выплюнуло длинную серую струю пороха. Подняв кучу брызг, пуля ушла под воду позади каноэ, а эхо выстрела утонуло в последовавшем грохоте двустволки О’Флинна. Он выстрелил, даже не вынимая трубки изо рта, и узенькая долбленка угрожающе качнулась под ним в результате отдачи.

От попадания крупнокалиберной пули тщедушное тело араба в трепетавшем, как бумажная обертка, халате слегка подбросило, слетевшая с головы чалма продолжила полет, разматываясь в воздухе, а сам он с шумным всплеском упал через поручень за борт. Лицом вниз, в раздувшемся пузырем от собравшегося внутри воздуха халате, он медленно поплыл прочь, уносимый ленивым течением. Ошарашенная команда, сгрудившись вдоль борта, молча проводила его в последний путь.

Завершив быструю расправу, Флинн как ни в чем не бывало гневно уставился на Себастьяна.

– Ты опоздал на целую неделю! – заорал он. – Я черт знает сколько времени потерял, пока тебя дожидался. Давай-ка поднимать флаг и за работу!

4

Официальная аннексия острова Флинна О’Флинна происходила в относительной утренней прохладе на следующий день. Флинну понадобилось несколько часов, для того чтобы убедить Себастьяна в необходимости присоединения острова к британской Короне. Это ему удалось лишь после того, как он предложил Себастьяну роль строителя империи, проведя несколько лестных параллелей между Клайвом Индийским[6] и Себастьяном Олдсмитом Ливерпульским.

Следующей задачей стал выбор названия. Тут обнажились некоторые англо-американские противоречия: Флинн О’Флинн развернул агрессивную кампанию в пользу названия «Новый Бостон». Это возмутило Себастьяна, затронув его пылкие патриотические чувства.

– Нет, погоди, погоди, – запротестовал он.

– А что такое? Скажи-ка, чем тебе не нравится?

– Ну, во-первых, как ты понимаешь, остров становится частью владений его британского величества.

– Нью-Бостон, Новый Бостон, – повторял О’Флинн. – Звучит отлично. Просто великолепно.

Себастьяна покоробило.

– Я думаю, это было бы… не совсем подходящим названием. Ты же знаешь – Бостон и вся эта чайная история[7]…

Спор становился все более яростным по мере того, как в бутылке Флинна понижался уровень джина. В конце концов Себастьян с пылающим патриотизмом взором поднялся с лежавшего на полу каюты ковра.

– Я бы попросил вас выйти, сэр, – стараясь говорить отчетливо, произнес он, возвышаясь над своим старшим собеседником, – чтобы мы могли подобающим образом разрешить этот спор. – Картина достойного выступления была несколько подпорчена низким потолком каюты, заставившим Себастьяна произнести свои гордые слова в ссутуленном состоянии.

– Да я сожру тебя с костями!..

– Как вам угодно, сэр. Но должен вас предупредить, что я имел весьма неплохую репутацию среди боксеров полутяжелой весовой категории.

– Ну и черт с ним, – капитулировал Флинн, устало качая головой. – Какая разница, как мы назовем это обожаемое местечко. Садись ты, ради Бога! И давай-ка лучше выпьем за то, как бы ты его ни назвал.

Себастьян сел на ковер и взял протянутую ему Флинном кружку.