Золотые жуки - Клиффорд Саймак (1953)

Осознание того, что к нему присоединился некто иной, что у него откуда-то появился сообщник по фантазиям, началось поначалу как подозрение, постепенно превратившееся в уверенность. Фантазии приобрели странную привычку развиваться не так, как он задумывал; их кто-то модифицировал, что-то к ним добавлял и по-всякому менял. Впрочем, Купер и не возражал, потому что в целом результат оказывался лучше, чем если бы он задумывал все сам. И, наконец, настал момент, когда он познакомился со своими помощниками – не одним, а с тремя, причем каждый оказался иным существом. После первоначального потрясения от осознания случившегося все четверо прекрасно поладили.

– Значит, он знает про тех остальных… этих помощников?

– Разумеется, – подтвердил док. – Но это, конечно, не означает, что он их когда-либо видел или увидит.

– И вы ему верите, док?

– Не знаю. Не знаю… Зато я знаю Купера, и то, что он встал и пошел. А никакая медицинская наука… никакая человеческая медицина… не смогла бы поставить его на ноги.

– И вы верите, что эти его помощники могли каким-то образом его вылечить?

– Что-то же вылечило.

– Мне не дает покоя один вопрос, – признался Чарли. – В здравом ли уме Купер Джексон?

– На мой взгляд, он самый здравомыслящий человек на Земле.

– И самый опасный.

– Это меня и тревожит. Я приглядываю за ним, как только могу. И встречаюсь с ним каждый день…

– Кому еще вы об этом рассказали? – спросил Чарли.

– Ни единой душе.

– А кому собираетесь рассказать?

– Никому. Наверное, мне и вам не следовало бы говорить, но вы и так отчасти догадались. А вы что намерены предпринять?

– Вернуться домой. Я вернусь домой и стану помалкивать.

– И все?

– И все. Впрочем, если бы я верил в силу молитвы, то, наверное, стал бы молиться.

* * *

Он вернулся домой, помалкивал и много волновался. И гадал, не стоит ли все же произнести молитву-другую, даже не веря в них. Но когда он пробовал, исходящие из его уст молитвы звучали странно и неуместно, и в конечном итоге он решил, что продолжать не стоит.

Иногда правда все еще казалась ему невозможной. А иногда ему становилось кристально ясно, что Купер Джексон и в самом деле может заставить любое событие произойти, просто пожелав этого. Но по большей части Чарли знал, что все это правда – хотя бы потому, что ему было известно слишком многое, чтобы думать иначе. Купер Джексон около двадцати лет провел в размышлениях и фантазиях, а его мышление и сила воображения сформировались не в результате повседневного человеческого опыта, а под влиянием фантазий множества людей. Он не умеет мыслить так, как мыслил бы нормальный человек, и в этом одновременно и его преимущество, и опасность.

Если он не мыслит чисто человеческими категориями, то одновременно и не связан ограничениями человеческого мышления; ничто не мешает ему отправлять сознание бродить по странным измерениям и использовать его энергию для решения странных задач. Его одержимость необходимостью добиться вечного мира на планете как раз и была примером его нечеловеческой логики, ибо в то время, как на словах вся Земля стремилась к миру, угроза войны висела над каждым настолько давно, что ужас этой угрозы успел притупиться. Но для Купера Джексона сама идея о том, что людям предстоит истреблять друг друга миллионами, была немыслимой.

Чарли постоянно размышлял и о помощниках Купера, о трех призрачных фигурах, словно стоящих рядом с ним. Он даже наделил их тремя условными лицами, но черты этих лиц постоянно менялись, и наконец до Чарли дошло, что они есть существа, представить которые попросту не в его силах.

Но больше всего его до сих пор тревожило крушение самолета в Юте, хотя он и пытался не думать об этом из-за огромности проблемы.