Лорд Эшбери одним из первых в Англии освоил новый вид связи, и весь дом невероятно этим гордился. Новый аппарат стоял в холле, возле выхода из буфетной, так, чтобы мистер Гамильтон мог без промедления ответить на звонок и переключить его наверх. К сожалению, такое случалось нечасто, так как мало кто из знакомых лорда и леди Эшбери мог похвастаться собственным телефоном. Тем не менее аппарат вызывал почти что религиозное поклонение, и все зашедшие по делам под тем или иным предлогом наведывались в холл: своими глазами посмотреть на священный предмет и проникнуться невероятным уважением к прислуге Ривертона.

Потому неудивительно, что нас так взбудоражил нежданный звонок. К тому же час был поздний, и удивление быстро сменилось тревогой. Мы замерли, навострив уши и затаив дыхание.

– Ал-ло-о-о? – нараспев произнес мистер Гамильтон. – Ал-ло-о-о?

В кухню пришлепала Кэти.

– Там что-то странное звенело. А-а-а, вы все шампанское пьете?

На нее зашикали. Кэти села за стол и принялась грызть ногти.

Из холла доносился голос мистера Гамильтона:

– Да, это дом лорда Эшбери… Майор Хартфорд? Да, майор Хартфорд здесь, у родителей… Да, сэр, сию же минуту. Как вас представить?.. Одну секунду, капитан Браун, соединяю.

– Майору звонят, – громко прошептала миссис Таунсенд, и мы приготовились слушать дальше.

Со своего места я видела профиль мистера Гамильтона – приоткрытый рот, закаменевшая шея.

– Простите, сэр, – сказал он в трубку. – Мне очень неприятно прерывать вашу беседу, сэр, но майора просят к телефону. Капитан Браун из Лондона, сэр.

Мистер Гамильтон замолчал, но трубку не повесил. Он всегда ждал, когда заговорит второй собеседник, чтобы удостовериться, что звонок не сорвался.

Я вдруг заметила, как сжались его пальцы. Неужели я действительно это помню? Или уже потом придумала, что он напрягся и часто задышал?

Мистер Гамильтон бесшумно положил трубку и одернул куртку. Медленно вернулся на свое место во главе стола и остался стоять, крепко сжимая спинку стула. Оглядел всех по очереди. И тяжело произнес:

– Сбылись наши худшие страхи. В одиннадцать часов вечера Британия вступила в войну. Да хранит нас всех Господь.

Я плачу. Даже через столько лет я плачу о них. Странно. Это случилось так давно, те люди не были моими близкими, и все-таки теплые слезы текут и текут из глаз, скатываются по дорожкам морщин, высыхают на холодном ветру.

Приходит Сильвия, приносит салфетку и вытирает мне щеки. Для нее мои слезы – просто старческая немощь. Один из безобидных признаков преклонного возраста.

Она не знает, почему я плачу. Когда я перечитываю любимые книги, какая-то часть моей души требует иного конца. Так и тут – без всякой надежды я надеюсь, что война не наступит. Что в этот раз она обойдет нас стороной.

Смешно, не правда ли? Старушечьи бредни. Ведь вы не хуже меня знаете, что смерть не остановить и война уже на пороге.

Журнал «Мистери мейкер»

Зима 1998 года

Краткие новости

СМЕРТЬ ЖЕНЫ ПИСАТЕЛЯ: СЕРИЯ КНИГ ПРО ИНСПЕКТОРА АДАМСА ПРИОСТАНОВЛЕНА

Лондон: поклонников, с нетерпением ожидающих выхода шестой книги из серии «Инспектор Адамс», ждет разочарование. Автор, Марк Маккорт, приостановил работу над романом «Котел смерти» в связи с тем, что в октябре его жена, Ребекка Маккорт, скоропостижно скончалась от аневризмы.

Маккорт отказывается встречаться с журналистами, однако из достоверных источников нам стало известно, что после смерти жены писатель переживает творческий кризис. Британский издатель Маккорта «Реймс энд Стокуэлл» дать комментарии также отказался.