— Твоя мать заготовила несколько отличных рассказов на тот случай, если ты станешь задавать вопросы, но ты никогда их не задавала.

Зачем бы ей понадобились отличные рассказы, подумалось мне, разве что скрыть нечто неприглядное.

— Вы заплатили какие-то деньги? — спросила я.

Он покачал головой:

— Нет. Я проследил, чтобы семье оказали помощь из благотворительного полицейского фонда и организовали сбор денег. Для других детей подыскали работу. Когда двое мальчиков захотели уехать в Канаду, я написал им рекомендательное письмо в конную полицию. — Папа улыбнулся. — Они не одну неделю провели на ферме в Аутвуде, учась ездить верхом без седла. По-моему, у них все получилось.

— Семья до сих пор живет в Уайт-Свон-ярде?

Он прекрасно понял, о ком я спрашиваю — не о «семье», а о матери.

— Миссис Уитекер живет во втором доме справа. Время от времени я ее навещаю. Она о тебе спрашивает.

Внезапно на меня навалилась такая тяжесть, что я почувствовала себя приросшей к стулу. Если бы прозвучал сигнал пожарной тревоги, меня пришлось бы выносить.

Подошла официантка и весело спросила, не желаем ли мы десерт. Мы не желали, но заказали чайник чая.

Когда она удалилась, отец проговорил:

— Я так понимаю, ты захочешь познакомиться с миссис Уитекер?

— Полагаю, мне следует. Она, наверное, немолода.

— Ей уже хорошо за семьдесят. Я рад, что ты спросила меня о ней. Так часто в жизни мы опаздываем что-либо сделать.

К счастью, он не стал допытываться, когда я пойду. Что-то подсказало мне, что лучше будет сначала повидаться с мамой и сообщить ей, прежде чем я пойду с визитом к этой другой матери, живущей в Уайт-Свон-ярде.

Некоторое время мы сидели молча, пока не принесли чай. Я помешала в чайнике и разлила чай по чашкам.

— Я подожду, пока остынет, — заметил отец, потирая челюсть.

Зубная боль не помешала ему положить гору сахару.

— Скажи мне, — проговорил отец, — этот пропавший муж Мэри Джейн. Ты далеко продвинулась в расследовании?

— Нет. И это очень странное дело. Его дети, дочь по крайней мере, видели его лежавшим без движения в каменоломне. И теперь его нигде не могут найти.

— Без движения?

— Мертвым. Я считаю, что его убили и что кто-то все еще оставался там, затаившись поблизости, и избавился от тела.

— Ты сказала, что местный сержант обыскал каменоломню.

— Да. Я могла ошибиться. Гарриет могла ошибиться, она же маленькая девочка, но почему-то мне так не кажется. Сержант предпочитает не верить Гарриет — дескать, сочиняет. Он думает, что, раз исчезли инструменты Этана, значит, он ушел после ссоры с женой. А потом смерть сестры викария, мисс Тримбл. Я уверена, она могла что-то мне рассказать. Я понимаю, что все это выглядит притянутым за уши.

Папа помешал чай.

— Пропавший мужчина, как его имя?

— Этан Армстронг.

Папина ложечка замерла.

Он уставился на меня.

— Этан Армстронг из Грейт-Эпплвика?

— Да.

— И он работает?..

— Каменщиком.

— А…

— Что такое?

Он снова принялся помешивать в чашке, забыв, что сахар уже давно, наверное, растворился.

— Кейти, я бы хотел, чтобы ты вернулась со мной в управление. Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что знаешь.

— Но…

— Будет лучше, если я ничего больше не скажу. Но разумеется, если узнаю побольше подробностей, тогда… будет гораздо больший шанс найти его.

Не глядя мне в глаза, папа отхлебнул чаю и сморщился. Но в этом могла быть виновата его зубная боль.

Когда мы переходили Булл-ринг, папа взял меня за руку, словно я могла попасть под трамвай. Пока мы шли по Вуд-стрит, папа оживленно болтал.

Его слова не доходили до моего сознания.

Миссис Уитекер жила во втором доме справа, в Уайт-Свон-ярде.

Папа все еще держал меня за руку, хотя мы благополучно перебрались через трамвайные пути.