Арсен Люпен – джентльмен-грабитель (сборник) - Морис Леблан (2014)

– Сокровищница неисчерпаема, говорю же вам! Я могу растрачивать себя, я могу пускать по ветру силы и молодость, я расчищаю место более молодым и энергичным… Да, моя жизнь прекрасна! Мне достаточно только пожелать, не так ли? – стать сегодня-завтра, не знаю… оратором, директором фабрики, политиком… но, клянусь вам, такая мысль никогда не придет мне в голову! Я – Арсен Люпен, Арсеном Люпеном и останусь. И я напрасно ищу в истории судьбу, схожую с моей, более наполненную, более живую… Наполеон? Да, может быть… но только Наполеон в конце своей императорской карьеры, во время французской кампании, когда Европа давила его, когда он во время каждой битвы думал, не станет ли она для него последней.

Был ли Арсен Люпен серьезен? Шутил? Его голос потеплел, и он продолжил:

– Сами видите, опасность – совсем рядом! Постоянное ощущение опасности! Глотать ее, как воздух, ощущать у себя за спиной ее дыхание, ее угрозы, ее приближение… и оставаться спокойным посреди бури… Сохранять спокойствие! Или же – конец… Есть только одно ощущение, которое может с этим сравниться, – ощущение гонщика за рулем! Но такие гонки длятся одно утро, а моя – всю жизнь!

– Какая патетика! – вскричал я. – И вы хотите заставить меня поверить, что нет особого повода для подобного возбуждения?!

Арсен Люпен улыбнулся.

– Да, – ответил он, – вы хороший психолог. Действительно, есть еще кое-что. – Он налил стакан воды, выпил ее и сказал: – Вы читали сегодняшнюю «Ле Тан»?

– Нет еще.

– Херлок Шолмс должен был сегодня после полудня пересечь Ла-Манш и около шести вечера прибыть сюда.

– Черт возьми! Но зачем?

– Небольшое путешествие, которое предложили ему Крозоны, племянник д’Отрека и этот Жербуа. Они собрались на Северном вокзале и встретились там с Ганимаром. В данный момент они совещаются.

Никогда, несмотря на сильнейшее любопытство, которое он у меня вызывал, я не позволял себе расспрашивать Арсена Люпена о его частной жизни, пока он сам не заговаривал об этом. В этом вопросе я был сдержан и от этого правила никогда не отступал. К тому же в тот момент его имя еще не связывали с голубым бриллиантом (по крайней мере, официально). Я набрался терпения, а он продолжил:

– «Ле Тан» опубликовала также интервью с этим чудаком Ганимаром, из которого следует, что некая блондинка, моя подруга, убила барона д’Отрека и попыталась похитить у мадам де Крозон ее знаменитый перстень. И, разумеется, меня обвиняют в том, что я – организатор всех этих злодеяний.

У меня по телу пробежала дрожь. Неужели это правда? Должен ли я думать, что способ существования, привычка воровать, сама логика событий привели этого человека к преступлению? Я наблюдал за ним. Арсен Люпен выглядел спокойным, и его взгляд, обращенный ко мне, был таким открытым!

Я рассматривал его руки: они были совершенной формы, безобидные руки художника…

– Ганимар – одержимый, – прошептал я.

Он возразил:

– Да нет, Ганимар не лишен проницательности… иногда даже умен.

– Умен?!

– Да. Например, это интервью – мастерский ход. Во-первых, он сообщает о прибытии своего английского соперника, чтобы заставить меня насторожиться и облегчить ему работу. Во-вторых, он указывает, на чем остановилось его расследование, чтобы Шолмс пользовался только своими находками. Это – правильное ведение войны.

– Как бы там ни было, но перед вами два противника! И каких!

– Что вы! Один не в счет.

– А другой?

– Шолмс? Да, признаю, он серьезный противник. Но именно это меня и будоражит, вот почему я так оживился. Прежде всего, это вопрос самолюбия: все полагают, что вызвать знаменитого англичанина – не слишком большая перестраховка, когда речь идет обо мне. Кроме того, подумайте об удовольствии от дуэли с Херлоком Шолмсом. И главное: я должен буду выложиться до конца! Потому что я-то знаю его, голубчика: он не отступит ни на пядь.

– Он сильный противник.