– Спичка почти сгорела, – продолжил Джей. – Так поджигать или нет?

– Да! – почти крикнул Ларри и вновь вздрогнул.

Картежник с шумом выдохнул, словно алкаш после пропущенного стакана виски и чуть слышно проговорил:

– Слава Богу!

Чек в его руке объяло желтым пламенем, и вскоре он превратился в горстку пепла. Ларри снова был при деньгах – за считанные секунды к нему вернулись двадцать четыре тысячи долларов. А это означало, что дальше жизнь потечет по намеченному им плану. Теперь ничто не помешает ему жениться на красавице Кейт Оливер, купить дом, завести детей и не грабежом, а честным трудом зарабатывать себе на существование! Да, все будет именно так, но для этого надо еще, как сказал карточный шулер, пережить тридцать секунд позора.

Внутри у него все затряслось, хотя, держась обеими руками за стойку, он старался выглядеть спокойным.

Неожиданно рядом раздался крик:

– Да ты брешешь, Линмаус!

Ларри обернулся. Он был готов ко всему, только не к этому. И тут заметил, как мужчины, сидящие в дальнем конце бара, оторвались от стаканов и дружно посмотрели в его сторону.

А перед ним на расстоянии вытянутой руки маячило свирепое лицо Кресса. Его зеленые глаза флюоресцировали, как у кошки.

– Ты врешь! Врешь! – снова выкрикнул он. – Слышишь? Не боюсь я ни тебя, ни твоего револьвера. Ну попробуй, выхвати его, и я разнесу тебе башку!

– Ты, подлый трус! – вскричал Линмаус, хватаясь за кольт.

Однако, едва его пальцы сжали знакомую рукоятку револьвера, как он вспомнил о договоренности с Джеем. Окажись на его месте кто-нибудь другой, Ларри не задумываясь вскинул бы револьвер и прикончил наглеца.

Но на этот раз его кольт так и остался в кобуре! Он должен был действовать так, как его просил Кресс – поднять руки и закричать: «Ради Бога! Не стреляй!»

Как-то в небольшом городке штата Невада у Ларри с одним парнем произошла ссора. Придя в ярость, он первым выхватил револьвер и наставил его на того парня. И тот, вскинув руки точно так же, как это сейчас надлежало сделать ему самому, прокричал те же слова. «Почему же я не вспомнил об этом случае раньше?» – промелькнуло у него в голове.

Выбросив вперед руку и пересиливая себя, Линмаус выкрикнул:

– Ради Бога, Кресс, не стреляй! – затем, поднявшись с места, направился к выходу. Он шел, прикрывая лицо рукой, и боковым зрением видел изумленные глаза посетителей бара.

Что же в тот момент думали те, кто пришли посмотреть на него, легендарного бандита, прославившегося своим бесстрашием?

Парня охватил ужас. На лицах жителей Крукт-Хорна застыло нескрываемое злорадство. Злорадство, смешанное с презрением, которое испытывают люди, когда они наблюдают за огромным медведем, убегающим от маленькой шавки.

Не видя ничего перед собой, Линмаус кое-как добрался до выхода, но в дверной проем вписаться не смог. Он так сильно ударился о дверной косяк, что стены салуна задрожали.

Сзади раздался громкий, раскатистый смех, а затем прозвучал насмешливый голос картежника:

– Желторотый цыпленок! Еще раз попадешься – прикончу на месте! И к оружию прибегать не стану. Я не из тех, кому ты привык стрелять в спину! Не на того нарвался! Я за себя постою! А теперь вали отсюда, пока не намылил тебе холку! Еще раз встречу…

Наконец Ларри нашел дверь и выбрался на улицу.

От яркого, слепящего солнца он зажмурил глаза. Сильный порыв ветра сорвал с его головы шляпу, но ловить он ее не стал, а сразу же оседлал Фортуну. Дверь салуна отворилась, и до него донеслось:

– Так оно и оказалось. Все трусы, а особенно те, кто изображает из себя храбрецов! Давай проваливай со своей клячей, не то пристрелю!

Фортуна сорвалась с места и понеслась галопом по знакомой Ларри улице. Справа и слева от него замелькали дома, но всаднику казалось, что его быстрая лошадь скачет слишком медленно.