Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго (2011)

Вскоре Оуэне разочаровался в своих нанимателях, отчасти из-за высокомерного отношения к нему полковника Пила, но главным образом из-за прижимистости своих шефов. Это недовольство способствовало пробуждению в нем валлийского национализма и ненависти к англичанам. К концу 1936 года это сочетание недовольства Пилом, ненависти к англичанам и неприязни к СИС породило в нем жажду мщения.

Как шпион Оуэне мог многое предложить немцам. Его фирма заключила несколько контрактов с Адмиралтейством, он мог там бывать практически в любое время, он регулярно посещал такие важные объекты Королевских ВВС, как экспериментальные базы в Фарнборо и Хендоне, знал многие из тщательно охраняемых секретов авиации и флота.

Он мог предложить немцам и более того, среди его друзей были ярые валлийские националисты, некоторые из них занимали ключевые посты на таких заводах, как «Шорт бразерс» в Рочестере и «Роллс-Ройс» в Ковентри. Он мог создать из них шпионскую сеть и возглавить ее, если только удастся связаться с немцами, не вызвав у СИС подозрений в предательстве.

Для этого лучше всего подходил действовавший в те годы в Лондоне общественный клуб для немцев, прислуживавших в английских домах, созданный немецкий трудовым фронтом. Он стал частым посетителем заведения, якобы для того, чтобы заводить знакомства с хорошенькими немецкими горничными, а на самом деле для того, чтобы выйти на германскую разведку.

Как оказалось, выбор клуба на Кливленд-Террейс был удачным. Директор клуба светловолосый немец Петер Фердинанд Брюннер был лондонским резидентом, сотрудником подразделения капитана Диркса из гамбургского отделения абвера, и занимался сбором информации через немок, служивших в лондонских семьях.

Оуэне стал изливаться Брюннеру в своих симпатиях к Германии, рассказал о частых поездках в Гамбург и Кельн.

– Вы не могли бы рекомендовать меня кому-нибудь из ваших друзей, с которыми я мог бы познакомиться там, – сказал он. – Иностранцу ужасно тоскливо коротать время в этих чертовых гостиницах.

Через несколько недель, в одно из посещений Оуэнсом клуба, Брюннер подошел к нему.

– Вы просили найти для вас друзей в Германии. Так вот, у меня есть один. Он, как и вы, инженер и много разъезжает. Когда в следующий раз поедете в Брюссель, дайте мне знать, и я организую встречу двух одиноких приезжих. Его фамилия Пайпер, герр инженер Конрад Пайпер.

Оуэне не сомневался, что Пайпер работает в абвере. Он быстро организовал деловую поездку и, считая, что надо набить себе цену, заказал номер в лучшем брюссельском отеле «Метрополь» на площади Брукер. Он позвонил по полученному от Брюннера телефону, и ему сообщили, что герр Пайпер будет в Брюсселе на следующий день и, по случайному совпадению, остановится в том же «Метрополе».

Пайпер появился, но ограничился лишь следующим заявлением:

– Я не уполномочен моей фирмой обсуждать конкретные деловые вопросы. Я предлагаю вам поехать в Гамбург и связаться с моей фирмой «АГ Хиллерманн». Мы занимаемся электротоварами и, я уверен, заинтересуемся вашими аккумуляторами, если они действительно так хороши, как вы говорите. Кстати, – добавил Пайпер, – в Гамбурге вы будете гостем нашей фирмы. Позвоните в мою фирму и спросите герра Мюллера. Это наш специалист по аккумуляторам и к тому же весьма светский человек. Он позаботится, чтобы вы хорошо провели время.

В Гамбурге (где, в свою очередь, абвер стремился произвести на него впечатление) его поселили в фешенебельном дорогом отеле «Фир яресцайтен» на Алыптер, и он встретился с «герром Мюллером», чтобы обсудить деловые вопросы.

В действительности его принял капитан Диркс, наконец, он смог перейти к делу – оба собеседника прекрасно знали, чего они хотят. Оуэне предложил свои услуги абверу, и Диркс согласился принять его в штат абвера.