Алмаз раджи, Собрание сочинений - Стивенсон Роберт Льюис (2014)

Мыс Росс не слишком широк и не слишком высок, но выглядит так же дико, как и в первый день творения. Море по обе его стороны очень глубоко и усеяно бесчисленными скалами, островками и рифами, чрезвычайно опасными для мореплавания. С восточной стороны над ними нависают скалы, над которыми господствует пик Бэн-Кьоу, что в переводе с гэльского [95] означает «Гора туманов». Название вполне заслуженное, поскольку вершина пика, достигающая трех тысяч футов в высоту, словно притягивает все тучи и облака, несущиеся с моря, и вечно прячется в тумане. Порой мне приходило в голову, что этот пик сам порождает туманы, потому что даже тогда, когда горизонт был совершенно чист и на небе не было ни облачка, над Бэн-Кьоу всегда висел туман. На его склонах было так влажно, что пик почти до самой вершины был покрыт мхом. Сидишь, бывало, на мысу, все вокруг залито солнцем, а на горе льет дождь, и вершина ее окутана черными тучами. Но это обилие влаги в моих глазах придавало особую прелесть этой горе. Когда солнце озаряло ее склоны, ручьи и мокрые скалы блестели, словно драгоценные камни, и это сверкание было видно даже в Аросе – на расстоянии пятнадцати миль.

Я шел по овечьей тропе, такой извилистой, что пройденный мною путь почти удваивался. Она петляла между большими каменными глыбами и валунами, так что приходилось перепрыгивать с одного на другой, или ползла по топкому болоту, в котором ноги вязли чуть не по колено. Нигде на протяжении всех десяти миль пути между Гризаполом и Аросом не было видно ни обработанных полей, ни человеческого жилья. Но на самом деле жилье было – всего-то три лачужки, и те располагались так далеко от тропы, что человек, не знакомый с местностью, ни за что не смог бы их отыскать. Почти весь мыс Росс усеян гранитными скалами и утесами, иные из которых размерами превосходят добротный крестьянский дом. Между скалами лежат небольшие ущелья, поросшие папоротником и вереском, там гнездятся ядовитые змеи. С какой бы стороны ни дул ветер, воздух здесь всегда морской, соленый и влажный, словно на палубе корабля. Чайки здесь такие же полноправные хозяева, как и болотные птицы, и везде, где тропа идет верхом, взор ласкает яркая синева моря. Даже в центре острова, вдали от берега, порой слышен рев прибоя у рифа Руст и грозные голоса бурунов, прозванных «Веселыми Ребятами».

Сам Арос, или Арос-Джей, как зовут его здешние жители, не относится, собственно говоря, к Россу. Хотя это и не совсем остров, но этот клочок суши на юго-западе обширного мыса прилегает к нему, можно сказать, вплотную. Только в одном месте его отделяет от мыса узкий пролив, местами не достигающий и сорока футов в ширину. Во время сильных приливов вода в нем остается спокойной, точно в речной заводи или в сонном пруду, с той разницей, что она здесь зеленоватая, как в море, и водоросли и рыбы тут тоже другие. Пару раз в месяц при полном отливе можно перейти с Ароса на мыс посуху. У моего дяди на Аросе были пастбища, на которых нагуливали вес его овцы – главная статья его скромных доходов. Возможно, травы там были хороши по той причине, что средний уровень Ароса значительно выше уровня самого мыса Росс. Впрочем, я неважно разбираюсь в подобных вопросах и не стану утверждать, так ли это на самом деле. Дом у дяди, по местным меркам, очень даже неплох – двухэтажный, каменный, он обращен фасадом к западу, к бухточке с маленькой пристанью для шлюпок. Поэтому с порога всегда можно наблюдать, как клубится туман на Бэн-Кьоу.