Торговцы смертью не способны читать будущее. В письме своим крупповцам Альфред писал: «В условиях мира мы продвигаемся к периоду процветания, и я полон огромных надежд на будущее. Но какой толк во всех наших контрактах, если работа и перевозки будут задушены войной! Даже наша фабрика может быть уничтожена; во всех случаях будет необходимо готовиться к увольнениям и даже к полному прекращению всей работы. И тогда на место заработков придут несчастья, ломбарды и ростовщики, потому что мои собственные активы и социальные фонды будут быстро исчерпаны. Я молюсь за то, чтобы не дожить до такой трагедии».

Отсюда у Альфреда, возможно, пошло суровое оправдание всех видов гонки вооружений – что не может быть мира без острых копий, – хотя историки обычно приводят вместо этих слов парафразу Бисмарка. В своей известной речи 6 февраля 1888 года, спустя семь месяцев после смерти Круппа, железный канцлер заявил в рейхстаге, что наращивание вооружений является лучшей гарантией мира: «Звучит парадоксально, но это факт. При наличии мощной машины, которой станет германская армия, не будет никаких попыток агрессии». К тому времени это звучало настолько убедительно, что получило единодушную поддержку.

Таким образом, произнося проповеди против войны, Альфред готовил к ней свои топки. Случаем для такого заявления были всеобщие выборы, на которых он призывал своих людей отдать голоса «патриотически настроенным членам рейхстага, чтобы военные оценки, которые только и могли обеспечить мир, превратились в закон. Лишь тогда рейх будет защищен». Он действительно считал, что единственным способом избежать всеобщей европейской войны было создание непобедимой тевтонской мощи. И хотя он, по-видимому, не осознавал по-настоящему той роли, которую американские доллары сыграли в спасении его от совершения глупостей во время паники 1873 года, он, безусловно, ценил свою мирную продукцию. По его указанию торговой маркой концерна стали три взаимно переплетающихся кольца. В XX веке тысячи европейцев решили, что кольца символизировали дула трех пушек, но 7 июня 1875 года, когда Лонгсдон впервые зарегистрировал эту торговую марку в английском журнале «Трейд Маркс мэгэзин», никто не был сбит с толку. Хотя пушки Круппа занимали все более видное место в его экспозициях на больших международных выставках тех лет в Сиднее, Мельбурне, Амстердаме, Берлине и Дюссельдорфе, фирма продолжала славиться своей железнодорожной продукцией.

В Руре десятилетие после коронации кайзера Вильгельма I было в большой степени посвящено экспериментам в тяжелой промышленности. Они вторгались в технологию, управление, политику и, к неудовольствию Альфреда, финансирование новой индустрии. Большой технический прорыв произошел в 1875 году с изобретением Джилкристом Томасом так называемого базового процесса производства стали. Он был запатентован два года спустя. Томас расправился со «смертельным врагом» Бессемера – фосфором, добавив в конвертеры Бессемера известняк и доломит. Они поглощали из чугуна фосфор и выбрасывали его в виде шлаков. Поначалу Крупп был встревожен. Он только что вложил целое состояние, чтобы приобретать в Испании свободные от фосфора руды. Вышло так, что его испанские руды понизились в цене, но базовый процесс дал ему нечто гораздо более ценное. Эльзас и Лотарингия были богаты месторождениями фосфоресцирующих руд. Теперь, благодаря «железному канцлеру», они принадлежали Германии. По словам одного из биографов Томаса, «эта земля стала стоить того, чтобы из-за нее драться».