Как Иисус стал богом - Барт Д. Эрман (2014)

По моему опыту, многие христиане, произнося эти слова, понятия не имеют, как они здесь оказались. Зачем, например, Символ веры подчеркивает, что Бог – «единый»? В наше время люди либо верят в Бога, либо не верят. Но кто из нас верит в двух богов? Почему сказано, что он только один? Причина связана с историей, лежащей за данным Символом веры. Первоначально его формулировка была направлена специально против тех христиан, которые утверждали, что есть два Бога (еретик Маркион), или 12, или 36 богов (некоторые гностики). И почему говорится, что Бог сотворил небо и землю? Потому, что многие еретики утверждали, что этот мир создан не истинным Богом, и Символ веры предназначался для того, чтобы отсеять подобного рода людей от церкви.

В Символе веры довольно много места уделено Христу:

И во единого Господа Иисуса Христа…

Опять же, почему говорится, что он «единый»? Сколько еще их может быть? Да потому, что некоторые христиане-гностики утверждали, что в Христе присутствовали несколько существ или, по крайней мере, двое – божество и человек, которые объединились лишь на время. Далее в символе веры следует целый ряд утверждений о Христе:

Сына Божия, единородного, рождённого от

Отца прежде всех веков,

Света от Света, Бога истинного от Бога истинного,

рождённого, не сотворённого,

одного существа со Отцом,

через Которого всё сотворено;

для нас людей и для нашего спасения

сошедшего с небес,

принявшего плоть от Духа Святого и Марии Девы

и сделавшегося человеком,

распятого за нас при Понтии Пилате,

страдавшего и погребённого,

воскресшего в третий день

согласно с Писаниями (пророческими),

восшедшего на небеса

и сидящего одесную Отца,

и снова грядущего со славою судить живых и мёртвых,

Царству Его не будет конца.

Каждое из этих утверждений было включено в Символ веры с целью устранить еретиков, придерживавшихся иных верований – например, что Христос был низшим по отношению к Богу Отцу божеством, или что он в действительности не был человеком и потому его страдания не имели значения для спасения, или что его царству когда-нибудь придет конец. Все эти верования разделялись теми или иными христианскими группами в первые века существования Церкви.

Однако эти взгляды играют куда менее важную роль для либерально настроенных христиан наших дней – по крайней мере тех, с которыми я знаком лично. В ряде случаев, читая лекции в либеральных и открытых новым веяниям церквах по всей стране, я говорил, что единственная часть Символа веры, которую я могу повторить с чистой совестью – это слова «распятого при Понтии Пилате, страдавшего и погребенного». То обстоятельство, что всю остальную часть Символа веры я произнести не в состоянии, удерживает меня от того, чтобы присоединиться к этим конгрегациям. Однако прихожане – и даже клирики – этих церквей уверяли меня, что это не должно служить препятствием. Ведь большинство из них также в это не верит – по крайней мере, буквально!