Наследие Скарлатти - Ладлэм Роберт (2007)

Элизабет рассмеялась. Молодой человек забавлял ее – это как-то освежает, когда к тебе относятся с юмором и даже с некоторым элегантным нахальством. Они довольно приятно поболтали о том, что ждет их в Европе, – это был в определенной степени интересный разговор, ибо ни один из них не должен был и полусловом обмолвиться о том, что на самом деле ждет их в Европе.

Ужин подошел к концу, капитанская компания из числа самых почетных пассажиров направилась в карточный салон и разбилась на пары для бриджа.

– Думаю, вы игрок никудышный, – заявил с улыбкой Кэнфилд. – А поскольку я играю довольно-таки неплохо, так и быть, возьму вас в пару, чтобы прикрыть в случае чего.

– Трудно отказаться от столь лестного приглашения.

И тогда он спросил:

– А кто умер? Может быть, и я беднягу знаю?

– Вряд ли, молодой человек.

– Ну вам-то как об этом судить! Так кто же?

– Господи, ну как вы можете знать рядового служащего моего банка.

– А я так понял, что он не такой уж рядовой служащий.

– Знаете, некоторые люди любят считать себя необыкновенными.

– Если это был человек со средствами, то, вполне вероятно, он – один из моих клиентов.

– Нет, мистер Кэнфилд, вы положительно несносны! – засмеялась Элизабет.

Во время игры Элизабет убедилась, что молодой человек Кэнфилд играет неплохо, но до первоклассного игрока ему все же далеко. Правда, одну грубую ошибку он совершил, и Элизабет решила, что таким образом он хотел подыграть ей. Затем он осведомился у стюарда, есть ли в баре сигары определенного сорта, и, получив отрицательный ответ, извинился и сказал, что сходит за сигарами в свою каюту.

Элизабет вспомнила, что там, в салоне, когда подали кофе, очаровательный мистер Кэнфилд открыл свежую пачку своих особых сигар.

Он вернулся спустя несколько минут, когда круг уже был закончен, и, извинившись, сообщил, что пришлось помочь одному престарелому пассажиру справиться с приступом морской болезни.

Партнеры сопроводили его сообщение комплиментами по поводу такой трогательной заботы о престарелых, Элизабет же промолчала. Она лишь посмотрела на молодого человека с удовлетворением, но и с тревогой, отметив про себя, что он избегает ее взгляда.

Игра закончилась рано. Слегка штормило, и Кэнфилд проводил Элизабет Скарлатти к ее каюте.

– Вы очаровательны, – сообщила она. – Я вас отпускаю – предайтесь развлечениям, более приличествующим вашему возрасту.

Кэнфилд улыбнулся и протянул ей ключ.

– Если вы настаиваете – конечно. Но таким образом вы обрекаете меня на скуку. И вы это прекрасно знаете.

– Странно, времена изменились. Или это изменились молодые люди?

– Возможно.

Элизабет заметила, что ему не терпится поскорее уйти.

– Что ж, старая дама благодарит вас за компанию.

– Не такой уж молодой человек вас также благодарит. Доброй ночи, мадам Скарлатти.

Она повернулась к нему.

– Вы по-прежнему желаете знать, кто умер?

– Я вижу, вам не хочется мне это сообщать. Да это и неважно. Еще раз доброй ночи.

– Этого человека зовут Джефферсон Картрайт. Вы его знали? – Она внимательно смотрела ему в лицо.

– Нет, к сожалению, не знал. – Он глядел прямо, невинными глазами. – Всего доброго.

– Доброй ночи, молодой человек. – Она вошла в каюту и закрыла дверь. Ей были слышны его шаги по коридору – он явно спешил.

Элизабет сбросила норковую накидку и прошла в большую удобную спальню. Тяжелая мебель была привинчена к полу. Она зажгла лампу, также привинченную к ночному столику, и села на край кровати. Элизабет пыталась вспомнить, что именно сообщил капитан «Кальпурнии» по поводу этого молодого человека, когда принес ей на утверждение список приглашенных за капитанский стол. Ах, вот что:

«И еще один парень по имени Кэнфилд, похоже, с большими связями».

Элизабет не обратила тогда на эти слова никакого внимания.

И еще: