Невеста сумеречной Тени - Мари Дюкам (2024)

Стефан разворачивается и уходит, следом за ним, бряцая доспехами, выходит личная охрана, тут же начинают расходится придворные, шурша шелками и бархатом. Никто на меня не смотрит, даже отец, поддерживая мать, не глядит в мою сторону. Я провожаю их взглядом до самого выхода из залы, сжимая кулаки так сильно, что ногти впиваются в ладони до крови.

Не остаётся никого, кроме служек, убирающих документы, стражи и одинокой тёмной фигуры на балконе. Эмиль отбрасывает прядь длинных, гладких, чёрных волос за спину и поднимается на ноги — я вижу, как в свете закатного солнца торжествующе вспыхивает улыбка на его красивом холёном лице.

* * *

Мрачный сумрак предрассветного часа начинает постепенно светлеть. Я сижу, обнимая колени, на койке в крошечной камере, и смотрю, как угасает единственная свеча. В этом крыле темницы тихо — я единственная знатная постоялица. Не могу заставить себя поспать даже минуту: какая разница, что завтра будет болеть голова, если с самого утра её отделят от тела? Ярость на себя и ненависть к мужу сменяется апатией. Вот кто тянул пререкаться с императором? Он был моей последней надеждой, а теперь всё совершенно потеряно.

В последнем приступе злости сжимаю кулаки и чувствую, как больно впиваются ногти в старые ранки. Выдохнув, вытираю руки о покрывало. Надо бы залечить: пусть родовая магия Исцеления у меня и слабенькая, но на такую мелочь должно хватить. Я соединяю ладони лодочкой, привычно тянусь к силе, но ничего не происходит. Недоумённо гляжу на руки — лунки от ногтей по-прежнему на месте. Пробую ещё раз — результат тот же. Конечно, те жалкие крохи императорской магии, что достались мне вместе с браком, тут же отозвали, стоило пронестись первым обвинениям. Но Исцеление, неужели Эмиль забрал у меня и это?

И тут я понимаю.

Отец отказался от меня. Нет больше в роду Армфельт наследницы Лияры, я вычеркнута из него навсегда. Магия нашего дома больше мне не принадлежит. Наверняка он сделал это, чтобы самому избежать императорского гнева: вместе с титулом Хойеры активируют и дар, но также могут его и отнять. Увы, Армфельты, не принадлежат к тем восьми семьям, имевшим силу со дня основания Сиории, а значит мы в любой момент можем её лишиться. Вот как я сейчас.

— Ну и пусть, — упрямо шепчу я, а на глаза наворачиваются слёзы. — Когда всё выплывет наружу, они узнают, как сильно ошибались! Они будут жалеть…

Рыдания сковывают горло, но я не хочу провести последние часы жизни, горько плача в подушку. Я должна выйти на казнь такая же красивая, как и всегда, а потому подогреваю злость воспоминаниями.

Какие бредовые обвинения! Шантажом вышла замуж? А не это ли общество каждый день с самого рождения навязывает всем девочкам-аристократкам единственную ценность: сочетаться браком с наилучшей партией? Можно подумать, это у меня вместо целительства дар Тени — так все шарахаются! Ну сказала я великому князю Эмилю, что буду молчать о его магии, только выйдя за него замуж, ну намекнула один раз, что Тень не сильно-то меня и пугает, ну заявила, что мне нужны земли с доходом побольше, на случай, если он решит со мной развестись после смерти императора, ведь муж явно что-то затевает — но всё остальное гнусные враки, которые вывернули на суде совершенно несправедливо!

От мыслей об Эмиле слёзы сами высыхают, а им на смену приходит тихое бешенство. Вот бы увидеть его ещё разок, всю рожу б расцарапала!

За дверью слышатся тяжёлые шаги стражника, неразборчивые голоса. Я вскакиваю и поспешно оглаживаю распущенные по плечам золотые волосы. Вдруг это император? Или кто-то из его помощников? Вдруг что-то изменилось за эти часы и меня сейчас освободят? Глупая надежда согревает заледеневшее сердце, я стараюсь заранее не радоваться, слушая, как поворачивается ключ в замочной скважине, но всё равно невольно улыбаюсь.