— Просторно, — встречаюсь взглядом с Тимуром. Он, скрестив руки на груди, наблюдает за мной и, по-моему, переживает, понравится мне у них или нет.

А мне все нравится.

Особенно этот красивый сдержанный мужчина. Приятно, что он дает время привыкнуть к нему, а не набрасывается с порога как хищник на добычу.

Мы с ним как два подростка, что признались, что нравимся друг другу, а как себя вести теперь — не знаем. Между нами негласная дистанция.

— Бардак он устроил, — внаглую сдает собаченыша, оправдываясь за разбросанные игрушки. Где Тасины, где Кузины — не разобрать. — Мы с дочкой честно наводили порядок. Все было идеально.

— Верю.

Морда у Кузи хулиганистая. Такому псу устроить погром — плевое дело. С первой минуты я его не узнала. Думала, Тимур подменил Тасе щенка, а того вернули обратно на улицу. Кузя хорошенький, чистенький, смелый. Немного подрос, стал шире.

Тася в садике. Вечером пойдем за ней вместе, устроим сюрприз.

Выхожу на балкон. Он застеклен. В углу одно плетёное кресло и маленький столик. Так и представила, как Тимур тут сидит вечерами с чашкой ароматного чая.

Вид из окна на двор.

— Хочешь чего — нибудь? Сок, секс, кофе, чай? Есть малиновое варенье свежего урожая.

Резко оборачиваюсь. Он что только что сказал? Секс?

Стоит с невозмутимым видом.

Наверное, мне показалось. Я в последнее время слишком озабоченная, вот и слышится то, что не говорилось.

Прислушиваюсь к себе.

— Чай. С малиновым вареньем, — сглатываю слюну. Хочу.

И секс тоже. Но в этом я ни за что не признаюсь.

— Момент.

Уходит на кухню. Слышу шум воды и бряканье посуды.

Мои щеки пылают. Люба, ты озабоченная! Срочно нужно освежиться.

Опускаю щенка на пол, иду в ванную помыть руки. Кузя искусал и облизал все пальцы. Узнал меня, обрадовался, разыгрался.

Ванная в нежно — голубых тонах, пахнет свежестью.

Мою руки, охлаждаю щеки прохладной водой, разглядываю обстановку.

На угловой полке — мужские гели, туалетные воды, детская косметика и игрушки.

Ощущаю острую потребность все перенюхать. Вытерев лицо и руки о голубое махровое полотенце, один за другим открываю флаконы, подношу к носу, вдыхаю. Все вкусные. Мои рецепторы в восторге.

Еще один стеклянный бутылек. Туалетная вода с неразборчивой витиеватой надписью.

Пшикаю в крышечку, вдыхаю и…

Господи, Господи, Господи! Это точно тот самый запах!

— Тимур!

Вылетаю из ванной и сразу же падаю ему в объятия.

— Я уже начал волноваться не случилось ли там с тобой что, — встревоженно вглядывается в мое лицо.

Убеждается, что я в порядке, нагло прижимает спиной к стене. Глаза потемневшие, голос низкий. И руки — у меня на талии и медленно ползут вниз, собирая ткань пальцами. Теперь он точь-в-точь как тот мужчина в лифте — навис надо мной с самыми серьезными намерениями, тискает, целует шею.

— Это, — задыхаясь от волнения и стараясь сохранить самообладание, трясу перед его носом бутыльком. — Твое?

Прекращая целовать, бросает короткий взгляд на парфюм.

— Мгм, — утвердительно.

— ТЫ! Это был ТЫ там, в лифте!

— Ты только что это поняла? — улыбается хитрец.

— Тиму-ур, — тяну пораженно.

От внезапного открытия из глаз мгновенно хлынули слезы. А губы смеются.

Как так?

Ведь я подозревала, догадывалась, чувствовала!

— Ты почему не сказал мне сразу? — захлебываясь эмоциями, бью кулаком ему в твердую грудь.

— Я говорил.

— Вершинин, ты как — то неправильно говорил! — всхлипываю.

Глава 46

— Вершинин, ты как — то неправильно говорил! — всхлипываю.

— Да? А так?

Отобрав у меня флакон с туалетной водой, не глядя ставит его куда — то позади себя и нахально врезается в мой рот языком. Уже от одного этого напора внизу живота вспыхивают фейерверки. Тело отзывается желанием мгновенно.