Девочки Тора - Чарли Маар

Получается, она теперь работает домработницей у Астахова?

Она ловит мой взгляд, и тут же удивленно вскидывает брови. Значит, тоже узнала.

— Ой, простите, — взвизгивает, споткнувшись и чуть не уронив поднос.

— Осторожнее будь, — холодно чеканит Астахов.

От мороза в его голосе у меня аж мурашки по коже бегут. Я недоумённо смотрю на Макса, но он, кажется, так же, как и я, не понимает, что происходит между этой девушкой и его лучшим другом.

Понятно по взгляду, что гораздо больше, чем отношения работодателя и прислуги.

Когда Сергей смотрит на неё, то в глубине его чёрных глаз буквально мерцает огонь.

— Простите… Сергей Станиславович… Будут ещё какие-то пожелания для гостей?

— Пока нет. Можешь быть свободна.

— Это вот она тебе ребёнка родит что ли? — моя дочка как всегда лишена чувства меры в вопросах любопытства.

— Ксюша, людей неприлично спрашивать о таких вещах. Мы с тобой много раз обсуждали это.

Бросаю смущённый взгляд на Аду, а та, кажется, смущается ещё больше. Буквально вжимает голову в плечи, косится на Астахова, после чего убегает из гостиной, что-то невнятно пробурчав себе под нос.

— Ну ладно, — пожимает плечами Ксю. — Я что, её расстроила? Мне же неважно, кто тебе родит ребёнка, Славыч. Главное, чтобы ребёнок был.

— Я уже понял, — хмыкает Астахов.

Мне от неловкости сквозь землю хочется провалиться…

Хотя на самом деле я бы сейчас пошла вслед за Адой и расспросила бы, как она тут оказалось, что происходит в ее жизни, что стало с отцом, но понимаю, что это бестактно, ведь мы никто друг другу. Кроме того, Астахов помогает нам решить вопрос с Игорем, и сейчас это важнее чем праздное любопытство.

Глава 48

Аня

— Точно не жалеешь, что мы не остались переночевать? Выглядишь уставшей.

— Нет, — качаю головой и сонно улыбаюсь Максиму.

Ксю сладко спит рядом. А мы с Максом почти всю дорогу молчим. Как хорошо, что есть личный водитель. Это позволяет мне прижиматься к крепкому плечу, вдыхать ставший родным запах, и просто наслаждаться объятиями.

— Мне хочется спать дома. Знаешь, как здорово — осознавать, что теперь у тебя есть настоящий дом? Не фальшивый. Не плен, из которого хочется сбежать. А дом.

Макс сначала не отвечает, а просто скользит губами к моему уху, прикусывает мочку и мягко целует. Но затем вдруг говорит:

— Знаешь, как здорово осознавать, что дом, куда тебе не особо хотелось возвращаться, потому что там тебя все равно никто не ждал, отныне стал единственным местом, куда тебе действительно хочется вернуться?

Мне хочется запечатлеть эти моменты, которых становится всё больше с каждым днём, на плёнку или видеокамеру. Хочется, чтобы они как можно чётче сохранились в памяти, ведь это то самое важное, что стоит хранить вечно.

— Думаешь, у Сергея получится предъявить Игорю обвинения?

Макс кивает.

— Он один из лучших прокуроров страны. Я уверен, что он сделает всё возможное, чтобы этот ублюдок получил заслуженное наказание.

— Мне так страшно…

— Ничего не бойся, Ань. Я, в любом случае, вас ему уже никогда не отдам. Что бы ни было — вы под моей защитой.

Поднимаю на Тора взгляд. Он проводит пальцами по моей щеке, отводит в сторону прядь волос.

— Весь вечер хотел это сделать. Красный тебе идёт, — он оттопыривает мою губу большим пальцем, затем наклоняет голову и целует.

Влажный язык скользит в рот. Я с наслаждением закрываю глаза и отдаюсь на волю ощущениям.

— Теперь я знаю, как сделать так, чтобы ты всегда хотел меня целовать…

— Я и так всегда хочу тебя целовать, Ань.

Когда машина, наконец, въезжает в ворота особняка Торецкого, он выходит первым и берёт на руки спящую Ксюшу. Савелий помогает выйти мне, придержав дверь. Я чувствую, как меня начинает сильно клонить в сон.

Уверена, что отключусь, как только моя голова коснётся подушки.