Я больше не могу держать в секрете от нее то, что произошло между мной и Сейнтом.

— Я сделала кое-что глупое.

Она роняет телефон и фыркает в миску с попкорном.

— Что еще новенького? — Я хлопаю ее по руке, и она смеется. — Ладно, извини, какую глупость ты совершила на этот раз?

— Дурочка, — ворчу я. — Я… могла вломиться в дом моего преследователя, а могла и не вломиться.

Мак ахает, и теперь ее очередь упрекнуть меня.

— Браяр, это на самом деле глупо! О чем, черт возьми, ты думала? И вломилась одна? Почему ты, по крайней мере, не пригласила меня? Тебе нужна поддержка, если ты собираешься сделать что-то настолько опасное и безрассудное!

— Я знаю! Меня беспокоило, что я подумала, что это может быть С. Т. Николсон, и я приняла импульсивное, глупое решение пойти посмотреть, дома ли он, а когда увидела, что его нет, я просто… вломилась.

— Подожди, ты думала, что он мой босс? И как, черт возьми, ты вообще вломилась в дом своего преследователя? Можно подумать, что с такой работой он должен держать дом под замком.

Я пожимаю плечами.

— Я так и думала. Но его задняя дверь была не заперта.

Она прищуривает глаза.

— Тебе не кажется, что это немного очевидно?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что, если бы он знал, что ты придешь? И впустил тебя.

Возможно, она права. Пока я была в его доме, я не слышала, как открывались или закрывались какие-либо двери. Я не слышала, как его машина с грохотом въехала на подъездную дорожку. И все же он появился прямо у меня за спиной.

Он знал, что я приду. Он впустил меня. Прямо в свою ловушку.

И вот я здесь, на полсекунды подумав, что перехитрила своего преследователя. Меня просто бесит, что он всегда на шаг впереди меня.

— Так ты что-нибудь нашла? — спрашивает Мак.

— Я нашла кучу дерьма. Маска в его столе…

Мак ахает и прикрывает рот.

— О боже. Что за извращения с маской?

— Не в этом дело! Маска была той же самой, которую С.Т. Николсон носит на всех своих авторских фотографиях и на всех своих автографах. Я прочитала часть его последней рукописи на ноутбуке, и совершенно очевидно, что она обо мне. Это один и тот же человек.

Ее глаза превращаются в блюдца.

— Ты хочешь сказать, что мой горячий босс — твой преследователь? Я личный помощник твоего преследователя?

— Именно это я и хочу сказать. Твой босс — мой любимый автор — психопат — сталкер. Настоящий убийца.

Мак качает головой, прикусив губу, пытаясь разобраться во всем этом.

— И что произошло потом?

— А потом он поймал меня.

Глаза Мак вылезают из орбит, и она давится попкорном.

— О боже мой! Он застал тебя, крадущейся по его дому?

— Ага, а потом он… поцеловал меня.

— Он поцеловал тебя? Что за черт? Почему ты не начала с этого? — Она быстро жует горсть за горстью попкорна.

— Боже мой! Ты целовалась с моим горячим боссом!

— Алло? Ты забыла, что он все еще убийца?

Она пренебрежительно машет рукой.

— Да, да, я помню, но как прошел поцелуй?

Я закрыла глаза, не желая признаваться ей в правде. Самой себе. Но я не могу солгать Мак.

— Это был лучший поцелуй в моей чертовой жизни, — признаюсь я.

— Ты серьезно? — Она сияет. Когда я киваю, Мак прикусывает губу, пытаясь сдержать улыбку.

— Могу я сказать кое-что безумное?

— Сомневаюсь, что это более безумно, чем то, что я тебе только что сказала.

— На самом деле он кажется по-настоящему хорошим парнем. Он вдумчивый и щедрый, и я говорю это не только потому, что он подписывает мои солидные чеки на зарплату. Может быть, у него слишком сильный способ показать свою привязанность, но… Не похоже, что ты его боишься.

Я натягиваю одеяло поглубже на колени.

— Честно говоря, я так не думаю.