— Ярослав, а Вы подскажите, кто в этой деревне на ночлег может нас пустить?

— Здравствуйте! — в комнату вошла высокая пожилая женщина. — Ну, и холод сегодня! Давно такого мороза не было.

— А вот и моя бабуля, — Ярослав встал навстречу вошедшей. — Знакомься, бабушка, это Ангелина и Ксения. Из Москвы к местной Ванге приехали.

— Надежда Владимировна, — представилась бабушка — Славик, что ж ты не сказал, что к тебе гости приедут? Я бы тесто поставила. Придётся чай с магазинными баранками пить, ну, ничего, завтра пирогов напеку.

— Завтра мы уже домой поедем, — сообщила Геля, — вот ищем, где бы нам сегодня переночевать.

— А чего искать? У нас ночуйте. Вон внук мой какой дом отгрохал — всем места хватит. Славик, ты чего гостей принимать не хочешь?

— Это они не хотят, — Ярослав хитро покосился на Гелю.

— Значит, плохо приглашал, — Надежда Владимировна тоже посмотрела на Гелю, внимательно и ласково. — Давайте-ка чай пить. Слав, мне погорячее налей. Ох, морозно сегодня, пока от Ерёминых дошла, озябла. А по телевизору все про потепление рассказывают — только головы людям морочат.

Ангелина подумала, что бабушка Ярослава похожа на учительницу. Так оно и оказалось — словоохотливая женщина рассказала, что учила малышей в начальной школе, а теперь на пенсии, но без дела не сидит, увлекается рукоделием, жаль зрение уже плохое стало, без очков не видит. Обсудили необыкновенно снежную зиму, местные холода и московскую слякоть.

— Это вы из самой Москвы из-за бабки Шуры приехали? — с усмешкой спросила Надежда Владимировна. — Поближе колдуний не нашлось?

— Не нашлось, — девушки не обратили внимание на иронию.

— А кому из вас она нужна?

— Обеим.

— Девочки, вы такие молодые, красивые, у вас всё и так наладится. Не стоит вам к колдунам ходить.

— Считаете, что это шарлатанство? — уточнила Ксюша.

— Нет, не считаю. Шура на картах гадает очень складно, разные снадобья из трав готовит. Она колдунья потомственная. Мне ещё свёкор рассказывал, как у них корова перестала доиться. Это после войны было. Его отец к Шуриной бабке обратился, а она ему велела: «Надои хоть сколько-нибудь молока, налей в сковороду и в печь, когда сварится, достань и режь ножом, кто порчу навел придет к тебе за металлическим, но ты ничего не давай». И как только дед молоко сварил, так сразу пришла соседка за косой, семья свёкра с соседями дружила, ну, и ей одолжили косу. Потом лопату пришла просить, а когда за вилами пришла, дед уже просто выгнал её. И корова стала доиться.

— Ну, значит, не зря мы к бабе Шуре ехали.

— А у вас, девочки, тоже корова не доиться? — усмехнулась Надежда Владимировна. — Ведь из-за женихов приехали.

Геля неожиданно для себя покраснела, а Ксения пожала плечами:

— Женихов хоть штабелями складывай. У меня к бабке вопрос, который полиция не может решить.

— Дело ваше, но с колдунами лучше не связываться, держитесь от них подальше. Может, и помогут, но потом сами испугаетесь, когда поймёте, что в свою жизнь пустили.

— Ладно тебе пугать, — Ярослав вступил в разговор, который до этого молча слушал. — Летом к Шурыгиной паломничество, и все живы-здоровы уходят.

— Ещё и через месяц на Крещение гадать понаедут, — кивнула словам Ярославу бабушка, — но ничего хорошего, считаю, в этом нет. На себя, а не на колдовство надеяться надо. А хочется помощи, так к светлым силам обращайтесь. Как меня бабушка учила: «Из дома выходишь — Господи, благослови! За стол села — Слава тебе, Господи, за всё! Спать легла — Матушка, Пресвятая Богородица, помилуй меня, грешную!».

Девушкам постелили в «гостевой», как назвала Надежда Владимировна, уютную комнату с окнами во двор.

— Не фига себе, кроватище! — Ксюша повалилась на широченную кровать, занимавшую большую часть комнаты. — Интересно, у Ярика в комнате такой же сексодром. Кстати, почему ты к нему на «Вы» обращаешься?

— Не знаю. Так получается.