Ночная смена - Энни Краун

Хорошо, что это не свидание, потому что, если бы меня пригласили и продинамили, это, вероятно, причинило бы боль.

И все же кофеин в желудке бурлит, как аккумуляторная кислота.

Знаете что?

Нет.

Не позволю испортить себе день. Я приложила усилия, чтобы притащить себя в кампус, нахожусь в кофейне, где играет мягкая эмбиент-музыка и у меня в руке чашка вкуснейшего холодного напитка. Все готово для того, чтобы было прекрасное гребаное утро. Ни секунды больше не думая и не поколебавшись, я тянусь к рюкзаку и достаю «Дизайн герцога», любовный роман эпохи регентства об упрямой девушке и герцоге, которому в довольно запутанной цепи событий нужно, чтобы она выдала себя за его невесту, чтобы все наследство не досталось его неисправимому младшему брату.

Симпатичная обложка с иллюстрациями пастельных тонов гораздо больше подходит для публичного чтения, чем бесстыдно обнаженная грудь «Принцессы мафии». Я не прикасалась к этой книге с той ночи в библиотеке — просто оставила ее на столе у Нины. Не могла даже смотреть на нее, не вспоминая вкус Винсента.

Это абсолютно не то, о чем следовало бы думать прямо сейчас.

Я делаю большой глоток кофе, такого холодного, что болит небо и начинаю читать.

«Дизайн герцога» настолько продуман и остроумен, что хочется прочитать списки покупок автора. Главная героиня, Клара, вероятно, слишком прогрессивна, чтобы быть правдоподобной белой девушкой из высшего класса Англии начала девятнадцатого века, но я всегда предпочитала современную чувствительность историческим фактам.

Винсент Найт улыбается мне сверху вниз.

— Как тебе книга, Холидей?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я в полной заднице, потому что в реальности Винсент еще красивее, чем в моих воспоминаниях.

Несправедливо. Все это неправда. Ни темные растрепанные волосы. Ни теплые карие глаза. Ни ярко-белая футболка Clement Athletics, которая замечательно подчеркивает загорелую кожу и скульптурные руки. Он все еще носит ту черную повязку на левом запястье. Интересно, остались ли у него от нее следы загара. Эта мысль вызывает лавину совершенно неуместных размышлений о том, где еще у Винсента могут быть следы от загара и покажет ли он их, если вежливо попрошу.

О, у меня столько неприятностей.

— Ты опоздал, — выпаливаю я, злясь на себя и на него, а также на Вселенную за то, что она забросила меня на орбиту Винсента с любовным романом в руках во второй раз за столько недель.

— Занятие в лаборатории затянулось надольше, чем предполагалось.

Это все, что он говорит. Никаких извинений, никаких дальнейших объяснений. Это тот самый гордый ублюдок, который пришел в библиотеку две недели назад с палкой в заднице, так что я не знаю, почему ожидала, что теперь он будет вести себя лучше.

Я выгибаю бровь.

— Занятие в лаборатории?

— Могу показать свое расписание, если ты мне не веришь.

В его голосе слышатся дразнящие нотки, и это приводит в невыразимую ярость. Я сижу здесь почти час, потому что ему нужен репетитор по английскому и потому, что я идиотка, думающая, что сегодняшний день может пойти одним из двух путей: либо Винсент появится и разочарует меня, позволив списать все волшебство, произошедшее в библиотеке, на результат собственного одиночества и один очень непристойный роман, или появится Винсент и поймет, что хочет, чтобы я была чем-то большим, чем его репетитором.

Но вместо этого, похоже, произойдет наиболее реалистичный и разочаровывающий порядок событий. Он собирается заплатить мне за совершенно несексуальные услуги, а потом мы закроем на этом тему и разойдемся в разные стороны, потому что он баскетболист первого дивизиона, а я девушка, которая проводит тревожный процент бодрствующей жизни, уткнувшись в книги.

Я сажусь ровнее на своем месте, внезапно остро осознавая, какое у меня разгоряченное лицо и как далеко продвинулись джинсовые шорты, обхватывая бедра.