— Тише, Роуз, не делай хуже, пожалуйста, — Эрик крепко держал брыкающуюся Роуз, но она была слишком миниатюрной. — Да всё и так хуже некуда. Но я отомстила вам, ублюдки. Теперь вы будете жить с этим до конца своих дней. Будьте вы прокляты, все вы! Вы поигрались со мной, и выбросили как ненужную вещь. И пока вы блистали на сцене, я лечилась в психушке, когда вышла стала наркоманкой и проституткой. Выживала как могла. Мой сутенёр заставил меня толкать наркоту клиентам, за это я и присела на 6 грёбаных лет… Вы растоптали меня, мрази! Как только я освободилась, сразу направилась навестить любимого Генри. А тут такая удача, на течную сучку сбежались оба кобеля.

— Роуз, ты сама ушла от меня, — горько сказал Эрик. — Я хотел быть с тобой.

— А я задолбалась видеть твою жалость к себе. Мне надо было, чтобы меня любили, а не жалели, — эмоции накрыли её, и теперь она рыдала в какой-то жуткой запредельной истерике, давясь слюнями и соплями. — Они и тебя уничтожат, шлюха. Выбросят как использованный презик. Вспомнишь мои слова…

Я не могла оторвать взгляд от её глаз полных отчаяния и боли, глаз использованной и брошенной женщины, которая потеряла ребенка, и повредилась рассудком. Я испытывала смесь страха, отвращения, жалости и необратимости. Этот день разделил нашу жизнь на "до" и "после", теперь ничего уже не будет как прежде.

Служба спасения подоспела вовремя, Генри оказали первую помощь и забрали вместе со мной в больницу. В карете неотложки меня всю трясло и врачи дали мне седативный препарат. Эмоции разрывали меня, но слёз не было. Раз за разом в голове прокручивались ситуация в гримёрке, всё до мелочей — запахов, ощущений, деталей. Моего мужа чуть не убили, меня изнасиловали, и нам всем придётся жить с этим всю жизнь.

Как переварить это я не понимала, поэтому сосредоточилась на самом главном.

— Говорите с ним, он должен быть в создании, — велел мне парамедик.

— Генри, не отключайся, — я гладила его влажные растрёпанные волосы, но он молчал.

Ему было тяжело говорить и дышать, возможно задето лёгкое. Страшные картины возникали у меня в голове одна за одной. Я только обрела своё счастье, и какую цену я заплатила.

— Генри, милый, смотри на меня…

Его глаза блуждали, закатывались, закрывались, он смотрел куда угодно только не на меня.

— Милый, пожалуйста не уходи… Я так люблю тебя…

В уголке его глаза задрожала слеза, на очередном повороте она сорвалась, и стекла по щеке к ушной раковине. Я понимала, что плачет он не только от физической боли, но никак не могла ему помочь. Он будто оказался в своём страшном сне, только наяву, в яркой и болезненной реальности.

Глава 18. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Я сидела в зале ожидания приёмного отделения скорой помощи, сжимая в руках бумажный стаканчик с кофе. Напиток остыл и тёмные капли жидкости уже просачивались сквозь стыки картона. Рядом кто-то присел, мне понадобилась доля секунды, чтобы понять кто это. Эрик втянул было воздух, но потом тяжело выдохнул, хотел что-то сказать, и передумал. Я тоже сидела молча, глядя, как капли кофе падают на пол.

— Давай я выброшу, — Эрик взял у меня из рук стаканчик, я молча разжала пальцы.

— Когда он вернулся, я сидела, обняв себя за плечи. Эрик снова сел рядом.

— Тебе надо к врачу, чтобы… Ну, чтобы осмотрели тебя, — осторожно сказал он

— Для чего? Я ничего не хочу…

— Вдруг есть какие-то повреждения…

— Мои повреждения никто не увидит. Со мной всё нормально, физически…

— Я не сделал тебе больно? — с тревогой в голосе спросил Эрик.

— О боже мой! — я закрыла лицо руками, и запрокинула голову назад.

— Прости за это… Я не должен был этого делать.

— А у тебя был выбор?! — ощетинилась я.

— Я мог бы что-то предпринять, но это сделал Генри… А я…

— Эрик, хватит… Давай просто… Забудем об этом.

— Мы никогда не…