Бунтарка - Линетт Тиган

— Ты же знаешь, что твой папа против дорогостоящих курсов, а Кирилл образцовый, смышленый и к тому же интеллигентный парень. Такой хороший мальчик, и так лестно отзывается о тебе! Ты знала, что Кирилл претендует на медаль и хорошо разбирается в праве и политике? Тебе стоит сегодня же попросить у него подтянуть тебя по микроэкономике! — я послушно выслушиваю всё, что она говорит, а меня внутри колотит от желания сбежать в комнату и защитить моё пространство от притворного Беса.

И с каких пор Бессонов претендует на медаль? Как вообще можно претендовать на медаль имея неудовлетворительно?

— Я сама отлично справляюсь со своей учебной программной, — спокойно ответила я.

Мне не нужен Бес, особенно в моей комнате! Да с каких пор он стал носить брюки и туфли? А эти идеально уложенные волосы? Образцовый?! Нет-нет-нет, всё не так! Зачем он запудрил голову моим родителям?

Чертовщина какая-то.

— Лишняя подготовка никогда не повредит, — не осталась мама без ответа и настойчиво взглянула мне в глаза, — я же забочусь о тебе, золотко. Я и папа желаем тебе всего самого лучшего, — говорит она елейным голоском, поправляя мои волосы, откидывая их на спину. — Всё, иди, у вас много работы, — подгоняет меня мама, и я разворачиваюсь, с безнадежностью смотря на лестницу.

Такого нахальства со стороны Беса я никогда не ожидала. Тимофей говорил о границах Бессонова… Можно ли считать что он перешёл грань дозволенных шуток и издевательств?

Я дохожу до своей комнаты, аккуратно открывая двери, боясь, что Бес налетит на меня, как тайфун. Но ничего не происходит, и я решительней крадусь в свою собственную комнату, обнаруживая парня вблизи моего комода с вещами. Он поворачивается ко мне с лукавой улыбкой, крутя на своём пальце моё кружевное белье. Открыв рот только от явного шока, я почувствовала, как жар прилил к шее и щекам.

— Я думаю, на тебе это смотрится больше, чем сексуально, — ухмыльнулся он, наслаждаясь моей обескураженностью.

Мне ничего не остается, как с резкостью подойти к бесцеремонному засранцу и вырвать моё нижнее белье из его цепких пальцев, небрежно погрузив в перевернутый вверх дном ящик. Шумно захлопнув комод, я поворачиваюсь к нему лицом, вскипев от его беспринципности.

— Какого черта ты здесь устроил? — с неприсущей злостью прошипела я, опираясь поясницей на свой комод, словно смогу его защитить от вторжения крайне наглого парня.

— У тебя всегда такой идеальный порядок? — спрашивает он, отходя от меня, и приближается к рабочему столу.

Он берет нашу семейную фотографию, пристально рассматривая её. Я подхожу к парню, и вырываю из его лап свои вещи, возвращая их на место. Бессонов недовольно осмотрел меня, засунув свои руки в карманы брюк — его дурацкая привычка, которую не скроют даже наутюженные брюки.

— Лиса, ты меня беспокоишь своей агрессией, — заявляет он мне в глаза.

— Дверь открыта, — грубо и ясно отрезала я, показывая пальцем на свои двери.

— И впрямь голосок прорезался. Как интересно… Но не стоит мне дерзить, Лиса. Я пришел с хорошими намерениями, — он склонил голову, разглядывая меня словно экспонат. Бес выше меня на голову, а когда стоит слишком близко с расправленными плечами, мне кажется, что я какая-то мелочная букашка рядом с таким большим парнем. Это по-особенному ущемляет. — Для начала я хочу знать, как и где мы будем заниматься курсовым…

— Каким ещё курсовым? — недоумеваю я.

— Удивительно. Отличница и не знаешь, что до конца семестра нужно подготовить курсовую… — он насмешливо задирает меня, а я задумываюсь.

Курсовая? Но почему я об этом ничего не знаю?

— Я тебя совсем не понимаю, — растерялась я.