Когда-то я займу это место. Других детей в семье нет. Я единственный наследник.

Казаков Иван Дмитриевич, мой отчим, начинал своё дело мелким фермером. Сначала построил небольшой цех по переработке молока, которое давали его коровы. Постепенно расширялся. Теперь у него молочный комбинат и с десяток подшефных хозяйств. Ещё несколько десятков магазинов по всему краю, в которых продают продукцию завода.

— Я сейчас дам пару распоряжений и поедем домой, обрадуем мать.

— Окей, — отворачиваюсь к окну.

Он уходит куда-то, а я решаю озадачить Ксению Анатольевну сварить мне кофе.

— Извините! — врубается в меня какая-то девушка с папкой в руках, когда я намереваюсь выйти из кабинета.

Ничего такая. Симпатичная. Среднего роста, каштановые прилизанные волосы, собранные сзади в хвост. Зеленоглазый курносик.

Глаза скользят ниже и оценивают её хорошо сидящий приталенный деловой костюм. Дорогая вещь.

Одно только действует, как сигнал держаться от неё подальше — красный маникюр. Ненавижу такие ногти. Хуже их только синие.

Интерес к девушке сразу падает до нуля.

— Яна, вы что-то хотели? — обращается к ней как-то слишком мило отец.

— Да, Иван Дмитриевич. Нужно срочно вот эти документы подписать, — машет папкой.

— Давайте, а то я тороплюсь.

Батя подписывает документы прямо в приёмной.

Яночка слегка косится в мою сторону из-под полуопущенных ресниц и улыбается краешком губ. А перед уходом бросает на меня такой взгляд, что холодок по позвоночнику пополз.

Красивая, но есть в ней что-то отталкивающее. Не знаю что, но мне она не нравится на уровне жопы.

* * *

— Сыночек! — наворачиваются на глаза слёзы у матери. — Как же так, не предупредил. Мы бы встретили.

— Мам, меня Лёшка с Ильёй и девчонки встретили. Подкинули до завода. А оттуда мы с отцом сюда, — бубню, потому что мать крепко сжала ладонями моё лицо.

— Им значит, сказал, что приезжаешь, а нам нет!

— Сюрприз хотел сделать, — кручу головой, высвобождаясь от цепких объятий мамы.

— Голодный? — сразу начинает причитать родительница. — Люся пирог с клубникой испекла.

— Вау! Давно я не еДАл пирогов Люси. Уже слюнки потекли.

Домработница быстро накрывает стол для чаепития. В меня запихивают примерно половину пирога. И не откажешься, не хочется обидеть.

— Всё, я больше не могу, — набираюсь смелости. — Мне столько углеводов сразу вредно.

— Может на ужин что-нибудь вкусненькое приготовить? — хлопочет рядом Люся.

Сколько она работает в этом доме?

Я даже не помню. Кажется, она всегда здесь была.

Наша заботливая и суетная Люся. Всегда аккуратная, в фартуке с рюшами. Она уже на пенсии, но энергии у неё хоть отбавляй. Если она остановится, то в этом доме всё рухнет.

— Да, твою фирменную жареную картошку, — умоляю взглядом.

— С луком и салом?

— Ага. Я, пожалуй, пойду приму душ и отдохну, в поезде поспать, толком не пришлось. Сосед по купе храпел, как перфоратор. Хотелось всё время удавить этого тигра за его рычание.

* * *

— Охренеть, на меня хоть что-нибудь налезет из моей старой одежды? — перемериваю утром свой скудный гардероб в доме родителей.

Пиздец!

Всё в облипку. Выгляжу как пид*рок какой-нибудь из журнала. А все вещи, что привез с собой, Люся отправила в стирку.

Майка-алкоголичка и самые широкие треники спасают положение.

Дома, похоже, тоже всю одежду придётся отправить в мусорный бак и идти бомбить магазины на предмет нового шмота.

Проснулся утром по привычке, как в армии и потом два часа валялся в кровати, осознавая, что теперь мне никуда в такую рань не надо.

В голове начали скапливаться дурацкие мысли, что надо бы навестить Машу. Напомнит о своём существовании. И что я вернулся.